В Международном трибунале продолжают разбирать вооруженный инцидент в Черном море, во время которого Россия захватила вместе с экипажами три украинских корабля. А украинское ГБР имеет свое производство на родственную тему. И это самое неоднозначное дело из тех тринадцати, в которых фигурирует Петр Порошенко.
Первая «свинья, которую подложил» Украине экс-зам. главы АП Януковича после пятилетнего отсутствия: едва ступив на украинскую землю, написал заявление, в котором «заподозрил» пятого Президента в «захвате государственной власти» (ст. 109 УК), «госизмене» (ст.. 111 УК) и «превышении полномочий» (ст. 426-1 УК Украины). Речь в скандальном производстве Госбюро — о приказах, сопровождавших прохождение украинскими военными Керченского пролива в 2018 году. И, если верить заявлениям самого Порошенко, на подходе подозрение не только ему, но так же экс-секретарю СНБО Александру Турчинову и действующему командующему Военно-морских сил Украины Игорю Воронченко.
Мы расскажем, как «сливают» украинский интерес в Международном морском трибунале, в чем действительно провинился экс-Президент, и почему оценку его действий лучше отложить до окончания войны.
1.«Кипиш сильный в эфире, «Изумруд» стрелял на поражение»
Но сначала напомним, как пираты под триколорами пытались утопить украинцев в международных водах.
25 ноября 2018 года РФ обстреляла и захватила два бронированных артиллерийских катера украинских ВМС — «Бердянск» и «Никополь», и буксир «Яны Капу». Это произошло в Черном море. На расстоянии более 12 миль от берега оккупированного Россией полуострова. То есть, в водах, которые находятся в равноправном пользовании всех государств. Что подтверждают и данные, обнародованные ФСБшниками.
Украинские катера, следовавшие из Одессы в Бердянск, остановил в районе Керченского пролива российский танкер. Якобы сел на мель, преградив проход в Азовское море под Крымским мостом. После переговоров с Керчью и ожидания, украинские моряки приняли решение вернуться в Одессу. Но русские начали преследование, атакуя и с моря, и с воздуха на протяжении 15 часов. Когда не удалось протаранить, открыли огонь на поражение и после этого взяли на абордаж.
Записи радиоперехватов подтверждают, что русские получили команду не просто не пропустить украинцев через Керченский пролив, а утопить — в то время, как украинские суда уже уходили по обратному курсу:
Есть в обнародованных переговорах фрагмент: «Выходил на меня Шеин (Андрей Шеин — глава отдела береговой охраны погрануправления ФСБ в Крыму). Я, честно говоря, хотел бы уточнить. На выход блокировать? Нельзя ему выйти? – На выход. – На выход? Ух ты! Значит, будем догонять». И такой: «Медведев в панике орет (руководитель береговой охраны, замглавы погранслужбы ФСБ Геннадий Медведев), ощущение, что Президент контролирует всю эту х**ню». Путин, кстати, во время этого акта агрессии находился в Крыму.
На схеме Bellingcat (выше) отмечено в каком месте россияне обстреляли катер «Бердянск» — в 22, 72 км. от берега. Атаковали наших моряков в нейтральных водах, т.к. ширина территориального моря не превышает 22,2 км (или 12 морских миль). А «Никополь» был обстрелян на расстоянии 20 миль от берега Крыма.
И, однако, изучив геолоцированные кадры, эксперты Bellingcat сделали вывод, что украинские корабли все-таки входили не только в территориальные воды украинского Крыма, но и в российские территориальные воды в Керченском проливе. В итоге три украинских судна были захвачены вместе с 24 моряками, 6 из которых были ранены.
Конвенция ООН 1982 года гарантирует Украине право транзитного прохода в свои порты. И поэтому Украина обратилась с иском к РФ в Международный трибунал по морскому праву. Трибунал в Гамбурге обязал РФ немедленно и без всяких условий освободить военных и корабли. Вместо этого Россия выменяла их на своих террористов. Домой наши моряки вернулись лишь 7 сентября прошлого года. И в РФ их до сих пор обвиняют в нарушении границы.
Хотя для цивилизованного мира Крым продолжает оставаться украинским, после его аннексии РФ так же оккупировала и Керченский пролив, объявив его «исключительно российскими территориальными водами». И вот как интерпретирует события российская сторона: 24 ноября в 21.30 украинским кораблям, замеченным в районе Керченского пролива, «довели информацию о закрытии района в территориальном море РФ». В 05.35 украинский катер «Бердянск» сообщил на пост технического наблюдения о планируемом мирном проходе кораблей ВМС Украины в свой порт Бердянск в соответствии с договором «О сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива от 24 декабря 2003 года» между Украиной и РФ. «Согласно положениям этого договора, мы имеем право на свободу судоходства»,- объявил командир группы, и продолжил движение, несмотря на запрет следовать Керчь-Еникальским каналом. «В 07. 01 корабли ВМС Украины пересекли линию государственной границы РФ», — говорится в обвинении, которое получили наши моряки.
При этом россияне не отрицают (на словах) права украинских судов проходить через пролив. Но утверждают, что украинские катера шли скрытно, а затем и вовсе пошли на вооруженный прорыв. Буксир «Корец» и плавучая мастерская «Донбасс», которым месяцем раньше удалось пройти под Керченским мостом, по утверждению РФ, выполнили все их требования. Заявку на проход кораблей в морскую администрацию порта Керчь русские требуют подать за 48 часов (якобы для обеспечения безопасности судоходства). Командующий ВМС Игорь Воронченко считает иначе: «Согласно международным нормам, достаточно за 2 часа до входа в пролив предупредить о свободном использовании права прохода».
В первый раз российское судно «Дон» протаранило «Яни Капу» в 07.35. После этого на наш буксир наваливались еще не менее трех раз. Эксперты Bellingcat, проанализировав фото пробоин на кораблях, сделанные сразу после инцидента, пришли к выводу, россияне стремились уничтожить экипаж, а не вывести из строя катера. Сигнал от раненых украинских моряков: «Нужна помощь!» поступил в 22.04: https://soundcloud.com/user6404565/audio-2018-11-25-22-04-29-1?in=user6404565/sets/liganet-peregovory-ukrainskikh-i-rossiyskikh-moryakov-na-azove-25112018
Фото – Фейсбук Влада Волошина: https://www.facebook.com/photo.php?fbid=984173608436375&set=a.135740893279655&type=3&theater
Броня украинских катеров пострадала во время вооруженного инцидента, но «Гюрза-М» показала свою высокую маневренность. Цитата из радиоперехвата: «Он понял, что он маневренный, и как я подхожу, он уходит. На борт поворачивает и уходит». Пытаясь протаранить наши катера, русские столкнулись между собой.
2.«Вы нас просили выйти из пролива, вот мы и выходим»
По возвращении из плена наиболее полно о происшествии рассказал командир корабельной группы — командир катера «Никополь» Денис Гриценко. Он изложил факты на пресс-конференции, часто делая оговорку: «Я так считаю, мое мнение». Но на некоторые вопросы ответить не смог. «Относительно того, какие команды (были даны украинским руководством) – информация закрытого типа. Сейчас проходит служебное расследование. Думаю, это будет известно после окончания следственных действий» — сказал журналистам командир.
Вот главные моменты из рассказа Дениса Гриценко: «Мы пришли в Керченский пролив ночью, они нас не заметили — 2 маленьких катера… Я вышел в эфир за 4 часа, дал координаты. Дал точку, где будем проходить 12-мильную зону. Какой будет караван, какие суда будут идти. Нам пришли подтверждения. Мы стали в точку, которую определил погранконтроль, для ожидания прохода в Азовское море. Я вышел на Керчь и сказал, что в этой точке небезопасно. Там ответили: «Мы вас трогать не будем». Береговая охрана ФСБ находилась рядом. Часа через 3-4 переговоры закончились. На мой взгляд, они уже выработали стратегию, и были готовы действовать по своему сценарию».
Между береговой охраной ФСБ и Керчь-Порт-контроль не было согласованности. «ФСБ — это как другое государство. Я веду переговоры с Керчью, говорю координаты, мы начали движение, они говорят: «Да-да-да». Спрашивают — какая у вас длина (судна), какая ширина. И параллельно по другому каналу связи РФ береговая охрана (ФСБ) говорит: «Мы вам запрещаем проход в 12-мильную зону. Развернуться. Вы нарушили два пункта: 1) не предупредили заблаговременно, 2) не берете лоцмана». Я ответил, что предупредил, и лоцмана готов взять в любой точке. После этого: «Временно закрыт район в связи с погодными условиями». А потом: «Запрещаем» – по связи береговой охраны ФСБ».
Командир группы действовал на свой страх и риск. Развитие событий после того как корабельная группа начала разворот в обратном направлении, Денис Гриценко назвал нештатной ситуацией.
«Ситуация была непредсказуема. Ни одной, ни другой стороной. Приходилось принимать решения на месте, здесь и сейчас. И я принял такое решение… Когда мы вышли из Керченского пролива, стали слышать голос, как у Левитана («От советского информбюро»): «Вы нарушили государственную границу Российской федерации». Предупреждений о применении оружия не было. Они выполняли команду остановить нас всеми имеющимися средствами. И я принял решение в ответ включить все станции, и по всем каналам, зная, что рядом находятся другие суда… Я подумал: «Пусть тогда все знают» (о нападении). И на протяжении 1,5 часов (уходя от столкновения), говорил: «Мы такие-то, двигаемся в Черное море, оружия не применяем. Вы нас просили выйти (из Керченского пролива), вот мы и выходим». И это было не по их сценарию. Полчаса у них был сбой плана. Они, как я понимаю, повторно запросили у руководства, что с нами делать, и получили задачу: «Пресечь».
См. видео русские в истерике идут на таран:
Денис Гриценко назвал переход плановым. Он напомнил, что близнецы задержанных россиянами — катера «Лубны» и «Кременчуг» были передислоцированы в Азов раньше. Группа кораблей, которую он вел, должна была усилить военно-морскую группировку. Хотя есть существенное отличие: «Лубны» и «Кременчуг» были доставлены в Бердянск по суше — трейлерами из Николаева (их спустили на воду в начале сентября 2018).
«Решение было принято раньше. Ждали хорошей погоды, так как поход был проблематичным для таких маленьких катеров», — сказал командир, подтвердив, что переправка морем была рискованной затеей не только из-за агрессии русских. Как мы уже писали, бронекатера типа «Гюрза-М» относятся к речным, их использование возможно только в штиль (однако, вот какое имеют преимущество — их произвели на заводе «Кузня на Рыбальском» Петра Порошенко: /2018/11/11/piraty-azovskogo-morya-hodyat-pod-trikolorami_1/).
«Мы шли туда не с целью применения оружия. Это был мирный переход», — сообщил Денис Гриценко, объясняя, почему не открывали по агрессору ответный огонь.
Фото hromadske.ua. В центре Денис Гриценко.
3. «Мы рисковали людьми. Слава Богу, что никто не погиб»
В связи с агрессией в Черном море СНБО предложил П. Порошенко ввести в Украине военное положение. Экс-Президент хотел на 2 месяца и по всей стране, но В. Рада поддержала на месяц и только в областях, граничащих с Россией.
Многие в 2018ом удивлялись – почему ВП объявляют на пятый год войны, а не тогда, когда Россия накрыла украинцев «градами» под Зеленопольем (это было в июле 2014го, тогда погибли десятки военных). Или когда через месяц российские танки расстреляли тысячную колонну наших добровольцев в «гуманитарном коридоре» под Иловайском. Или в 2015ом — когда шестая танковая бригада российской армии «брала Дебальцево», нарушив свой же Минский протокол.
Насколько сомнительными были основания, настолько же сомнительными были и результаты этого внезапного военного положения. Вместо ответов на вопросы о логике решений общество получало от пятого Президента лозунги. А по окончании ВП Верховный главнокомандующий полетел вместе с министром обороны в Турцию за томосом.
Так какой же была настоящая цель у «керченской» операции? Точно ли Президент стремился ею усилить позиции Украины в Азовском море? Произошло нечто неожиданное, или то, что и планировалось: погрозив избирателям открытым военным вторжением, Президент попробовал отложить грядущие выборы? Стоило бы покопаться не только в сути приказов, которые получали моряки в 2018ом, но и в мотивах руководства.
Полковник запаса, работник оперативного управления Генштаба с 2003 по 2006 год Олег Жданов поделился своим видением этого происшествия: «В. Муженко, выступая в ВР после инцидента, с трибуны подтвердил, что, несмотря на отказ диспетчера в разрешении на проход Керченского пролива, морякам не изменили команду. Они должны были продолжать движение, понимая, что крымский мост охраняется всем Черноморским флотом РФ, и не имея боеприпасов. Русские вытащили с Керченского завода танкер и выставили поперек течения. Два буксира 6 часов удерживали его под мостом, закрывая проход. А если бы наши открыли огонь, какой бы был фейерверк? Наши стали на якорную стоянку в т.н. территориальных водах РФ. А потом они направляются в нейтральные воды, и РФ принимает решение задержать их, чтобы показать, что Керченский пролив и крымский мост — недосягаемые объекты. Поэтому я этот переход оцениваю крайне отрицательно, и считаю, что надо детально разбираться — кто и какие отдавал приказы. Тем не менее, это разбирательство — наше внутреннее дело, а РФ совершила вооруженный инцидент, за который должна быть привлечена к ответственности».
Отправить, чтобы сделать героями… посмертно — эта версия «мудрого» замысла Верховного главнокомандующего кажется логичной многим военным, с которыми мы беседовали. И подтверждается ходом дальнейших событий: практически сразу началась предвыборная кампания, и пленные моряки стали такой же темой политических спичей, как темы веры и языка. А вот с шагами по возвращению пленников власть не спешила.
В Международный трибунал по инциденту в Черном море мы обратились 16 апреля. Лишь между первым и вторым туром президентских выборов потребовали «немедленного освобождения кораблей и моряков, которые совершали мирный транзит» (чтобы напомнить о мудрых директивах претендента на второй срок?): https://www.itlos.org/fileadmin/itlos/documents/cases/case_no_26/01_Request_of_Ukraine_for_Provisional_Measures.pdf
«Если целью «керченской операции» была переброска катеров, почему катера не перебросили по суше? Ведь развязка была предсказуема. Я уверен, что Порошенко знал, что будет проблема, и для этого послал моряков. Именно тогда, когда придумал, что надо ввести военное положение. Или, может, мы хотели отбить этот пролив у россиян? В таком случае силы, которые были отправлены на прорыв, были явно не достаточны. Мы заявляем, что РФ агрессор, и мы воюем (риторика, по крайней мере, звучала такая), и в то же время посылаем наши корабли к россиянам без прикрытия и без подготовки, зная, что они будут задержаны? Мы рисковали людьми. Слава Богу, что никто не погиб», — поделился мнением бывший начальник Генерального штаба — Главнокомандующий ВСУ Владимир Замана.
Он считает, что все сегодняшние проблемы Украины — следствие того, что весной 2014 года Верховный главнокомандующий не назвал войну войной. И до сих пор де-юре никакой войны у нас нет. Того же мнения придерживается и Олег Жданов: «Мы официально не называем вторую сторону конфликта, и потому для всего мира у нас гражданский конфликт».
Оба эксперта допускают существование тайных договоренностей между Кремлем и Банковой, т.к. инцидент принес определенные политические дивиденды и Путину (представилась возможность «показать зубы» и готовность защищать украденный Крым), и украинскому Президенту. При этом вряд ли где-то стоит подпись Порошенко. «Насколько я знаю, все брал на себя Начгенштаба Муженко», — говорит Владимир Замана, считая, что в случае с инцидентом в Черном море экс-Президент мог подставить адмирала И. Воронченко.
Если предположение верно, привлечение к ответственности адмирала Игоря Воронченко может иметь болезненные последствия для «зеленой» власти. Так можно не только деморализовать личный состав, но и вызвать возмущение. Ведь, с т.з. мотивированной части военных, преследовать их коллег за события в Керченском проливе — все равно, что сомневаться в праве Украины на защиту своих акваторий. А Воронченко знаменит тем, что на международных встречах называл РФ агрессором и призывал закрыть для нее Босфорский пролив. Он сторонник решительных мер. На момент начала оккупации служил в Крыму, и, говорят, отказался перейти на сторону РФ за большие деньги. После освобождения из плена командовал штабом АТО на Луганщине.
4. «Россиянам надо показать – видите, у Украины нет единой позиции по Керченскому инциденту»
В ситуации с черноморским инцидентом Украину горячо поддержало мировое сообщество. 17 декабря 2018го Генассамблея ООН призвала «безоговорочно и безотлагательно» освободить суда и их экипажи. 24 января 2019 ПАСЕ приняла резолюцию, в которой потребовала обращаться с украинскими моряками как с военнопленными.
Вместе с тем, решение Международного трибунала по морскому праву, принятое в мае 2019го в нашу пользу, было предварительным. А теперь Украина должна подать Трибуналу свой меморандум с разъяснением позиции. Координатор Медийной инициативы по правам человека Ольга Решетилова напоминает: 22 мая — крайний срок для подачи меморандума, после чего возможность высказаться получит Россия.
«И вот тут России нужно производство ГБР и максимум информации о нем в открытых источниках, в идеале – подозрения. Россияне будут акцентировать, что Украина сама рассматривает события в Керченском проливе как провокацию. Я не знаю, кто использует ГБР, но мы все должны понимать, что данное производство несет ряд огромных рисков для национальных интересов. Начиная с того, что иски Украины не будут удовлетворены, Россия нам не заплатит компенсацию, а российские чиновники и органы не подпадут под санкции. И заканчивая тем, что это даст России аргументы для привлечения украинских военнослужащих к ответственности». Правозащитница полагает, что для Порошенко достаточно ответственности политической (и он ее уже понес).
А бывший генконсул в Стамбуле и глава правления ОО «Майдан иностранных дел» Богдан Яременко считает, что обстоятельства организации перехода корабельной группы должны стать предметом профессионального анализа. Хотя необходимость передислокации кораблей ВМСУ в Азовское море у него сомнений не вызывает.
«Мне не совсем понятны правовые основания дела ГБР, зато понятны факты. В условиях агрессивных действий морских подразделений ФСБ РФ и других силовых служб и ведомств России в Азовском море перед Украиной возникла необходимость укрепления военно-морского присутствия в регионе. Российское военное доминирование в Азовском море несет военные и невоенные угрозы. И причин отказываться от передислокации дополнительных сил в этот регион у нас нет. Тот факт, что экипажи украинских кораблей и сами корабли ВМСУ были захвачены и удерживались – следствие нарушения Россией международного права. Но украинские моряки с честью выдержали все риски в условиях необъявленной войны РФ против Украины. РФ обязана обеспечивать беспрепятственный проход через Керченский пролив судам под флагом Украины, которые следуют в украинские порты на Азове — даже с учетом оккупации Крыма, — объясняет правовую позицию Украины представитель «Слуги народа».
Интересно, что и в ГБР, и в ГПУ отрицают готовящееся подозрение Воронченко, Турчинову, а так же Порошенко. Называют инфу фейком, транслируемым оппозицией, чтобы возбудить протестные настроения (хотя и.о. директора ГБР подтвердил, что проводятся экспертизы, задача которых выяснить: а можно ли было пройти пролив без попадания в плен).
Специалист в области информационной безопасности Анатолий Кравчук склонен этому верить. Он обратил внимание, что первым «запустил сенсацию» такой «авторитетный источник», как О. Ляшко.
«Информационный шум на эту тему выгоден как Порошенко», Так и РФ. Россиянам надо показать – видите, в Украине нет единой позиции по Керченскому инциденту. А Порошенко надо же оставаться в образе единого проукраинского лидера и жертвы политического преследования», — поделился мнением А. Кравчук. Он уверен, что разговоры об уголовных делах Порошенко – не более чем предмет торгов между «слугами» и «Евросолидарностью».
В таком случае нас уводят в сторону от более важной темы — позиции Украины в международном трибунале.
5. «Спор окончится ничем»?
С точки зрения международного морского права, нарушения РФ в «керченском инциденте» являются очевидными. Информацией, опубликованной ФСБ, РФ изобличила себя: подтвердив, что обстрел «Бердянска» произошел в нейтральных водах. А знатоки международного права говорят: даже, если бы Керченский пролив полностью перекрывался территориальными водами РФ, украинские катера имели право проследовать в свои порты (Конвенция ООН 1982 года). А Керченский пролив и Азовское море — это «совместно используемые воды, исторически являющиеся внутренними водами РФ и Украины» – согласно тому самому договору, на который ссылался Денис Гриценко, «прорываясь» в пролив. И на который ссылается сама Россия — когда говорит, что не признает юрисдикцию международных институций.
В этом двустороннем договоре о сотрудничестве (который РФ нарушила, обстреляв украинские катера) 2003 года сказано, что «все споры между Украиной и Россией, связанные с применением договора, должны решаться путем консультаций и переговоров».
Как раз Президент Зеленский весьма настроен на мирные переговоры, но наши «оппоненты» не на словах продолжают разорять порты Мариуполь и Бердянск. Построив Крымский мост, РФ сделала невозможным проход грузовых судов выше 33 метров, и ее силовики по-прежнему «кошмарят» торговые суда. Эксперты мониторинговой группы «Института Черноморских стратегических исследований» и редакции BlackSeaNews подсчитали, что в среднем за период де-факто блокады общий объем потерь судовладельцев составил около $ 45 млн. Прогнозируют, что РФ в текущем году будет создавать препятствия судоходству не только в Азовском, но и в Черном море. Крымскую здравницу оккупант превращает в военную базу, и для переброски потенциальных носителей ядерных боеприпасов намерен открыть грузовые ж/д перевозки по своему мосту, что обеспечит нам дополнительные трудности: https://www.blackseanews.net/read/160567?fbclid=IwAR20NlAWFHdxFCPGVcwZTN8w18XWtY9fDpefpOYwyHWs39D-XwPk6n8eEEY
Эксперты спорят относительно того надо ли нам денонсировать вышеупомянутое украино-российское соглашение 2003 года, на которое Украина пошла под давлением (конфликт вокруг о. Тузла). И сторонники денонсации говорят, что надо поменять статус Азовского моря с «внутреннего двух стран» на открытое море, путем обращения в ООН. Тогда проход через Керченский пролив будет осуществляться по другим правилам и Россия больше не сможет устраивать произвол.
Ну а пока агрессор весьма уверенно себя чувствует, ущемляя наши права. Форма, с помощью которой нам передали моряков и корабли, не позволяет считать решение Трибунала выполненным, но это не стало препятствием для возвращения РФ в ПАСЕ. Сначала РФ выступила с издевательским «предложением»: вернуть моряков как уголовников, на условиях их дальнейшего преследования по российским законам и осуждения на Родине (что означало бы — признать претензии РФ на Крым). Но пророссийские издания типа «Страны» призывали В. Зеленского принять условия торговцев людьми. И сам он, повторяя, что для него приоритет возвращение пленных «любой ценой», казалось, был близок к выполнению условий, которые дипломат Курт Волкер назвал ловушкой. В итоге на шантаж Зеленский не пошел, но моряков отпустили в Украину «нарушителями границы».
Дальнейшие решения в Гамбурге и Гааге будут зависеть от четкости позиции Украины. Кроме иска по морякам, напомним, у нас есть еще спор в Постоянной палате третейского суда (международный арбитраж в Гааге) «о правах прибрежного государства в Черном море, Азовском море и Керченском проливе». И в этом арбитраже Украина обвиняет Россию в узурпации акваторий, выкачке украинских нефти и газа с морского шельфа в Черном море, и строительстве Керченского моста, который нанес нам огромный экономический урон.
Если в Украине акт агрессии 2018 года начнут трактовать как «провокацию Порошенко», аннексию Крыма — как «сдачу Крыма Турчиновым по приказу США», о каком восстановлении справедливости может идти речь? У русских же позиция недвусмысленная: «Крым не оккупирован, а присоединен, Керченский пролив – собственность РФ, а украинские моряки – провокаторы».
Это сродни оправданию разбойника, которого соблазнил чужой карман, но для России перекладывание ответственности на жертву – фирменный стиль.
Ради получения «правильных показаний» россияне издевались над нашими моряками. И трое таки согласились прочитать с суфлера «признания в провокации» (от которых отказались сразу после встречи с адвокатами).
Но, к сожалению, точку зрения нардепа из «СН» Б.Яременко на международный инцидент в Керченском проливе разделяют в правящей партии не все. Есть и те, кто повторяет месседжи Путина. Пассивная позиция и у самого Президента Украины, хотя он много усилий приложил к возвращению моряков. Можно даже сказать, что обмен пленными с РФ, во время которого моряки вернулись, остается главным его достижением.
Военный эксперт Олег Жданов считает, что в отсутствии внятной позиции Украины по отношению к агрессору, Международный трибунал закроет дело: «Мы не дали политическую оценку инциденту. Должна быть позиция государства на уровне ООН, а ее нет. Поэтому я думаю, что спор окончится ничем. Раньше Порошенко только на словах декларировал, что Россия агрессор, но нигде на международном уровне РФ юридически в совершении вооруженной агрессии не была обвинена. А нынешний Президент вообще считает Россию другом».
Продолжая спекулировать на договорах «о дружбе и сотрудничестве», ФСБшники подходят к побережью материковой Украины. Наглядно демонстрируя, что иметь что-то общее с этой «братвой» равнозначно – отдать «братве» все. Но после того как украинские малые боевых корабли начали сопровождать торговые суда от азовских портов до Керченского пролива, обстановка в Азово-керченской акватории все же заметно оздоровилась. И это лишний раз доказывает: в гопнической империи понимают только язык силы. Возвращенные из плена и пострадавшие от обстрелов наши катера уже восстановлены. К «москитному флоту», с идеей которого выступал адмирал Воронченко, присоединились американские патрульные катера Island. И этому флоту придется давать агрессору отпор. Если мы не хотим превращения Азовского моря в «русское озеро».
Татьяна Заровная, «ОРД».
