МАНДАТ ДЛЯ МЕДВЕДЧУКА

Верховная Рада восьмого созыва открыла в нынешний вторник свою вторую сессию. По-прежнему — на фоне войны. Ее прекращение, конечно, не зависит от некоего мгновенного решения украинского парламента. Хотя бы потому, что войну развязала и продолжает Россия, никак не Украина. Тем не менее, есть основания считать, что отечественный парламент не в полной мере использует свои возможности для выстраивания системы защиты страны. В частности, создается впечатление: Верховная Рада не имеет никакого отношения к переговорному процессу. Это оправданно? Особенно в свете того, что тяжелое стратегическое поражение страна может понести именно в результате кулуарных непоняток «разговорного жанра»?..

Еще в декабре истекшего года политические аналитики отмечали – у Кремля нет пошагово выписанного плана ни продолжения агрессии, ни выхода из нее. После утраты иллюзий по поводу «блиц-крига русской весны», там попросту высматривают, какой кусочек своих целей удастся воплотить в жизнь. В зависимости от выпадающих возможностей.

Эту ситуацию достаточно четко очертил эксперт Института евроатлантического сотрудничества Владимир Горбач: «судя по всему, Путин чувствует себя загнанным в угол, и выхода из него не видит. Он будет просто ждать, когда его оппоненты в этом противостоянии сделают ошибку, которой он сможет воспользоваться».

Что ж, количество ошибок, совершаемых в отношении рашистского режима цивилизованным миром – уменьшается. Медленно, но, кажется, неуклонно. На повестке дня – обсуждение конкретных мер изоляции неподдающегося воспитанию анекдотического Вовочки, а отнюдь не смягчения таких мер в обозримом будущем. Украина, в свою очередь, большой ценой, но все же отходит от грандиозной ошибки современности, состоявшей в наплевательском отношении к собственной обороноспособности.

Но, пока говорят пушки санкций, и выстрелы наших батальонов на линии атак русских террористов – музы переговоров витают над полем боя. Так, наверное, и будет. В условиях этой самой, гибридной, да еще и необъявленной войны 21-го века.

Очередной раунд минских консультаций, состоявшихся в конце минувшей недели, является топ-темой.

От мнений – встреча провалена, и все чаще звучащего: этот формат себя исчерпал.

Через искреннее, с нотой «эуропэйского» удивления, сказанное сегодня главой МИД Германии Штайнмайером – «отказ сепаратистов принимать участие в каких-либо переговорах, это новый уровень цинизма».

Через молчание Москвы, чей посол на «стрелке» присутствовал, и – плавное многотерпение украинского МИД: «мы продолжаем ожидать официальной реакции со стороны России как одного из подписантов Минских договоренностей, реакции на этот фактический провал консультаций».

Но все эти эмоции упираются в никем неотмененное – подобные консультации могут быть продолжены в любой момент.

А если так – то опасность кроется в том, что в самом их формате, и в деталях «кто от имени кого», уж слишком много непонятного. И просто необходимо, чтобы в этом процессе было с кого спросить, и кому спросить. Вот тут-то и вспоминается Верховная Рада. Где с открытием новой сессии минская топ-тема по-прежнему обойдена.

Необходимая ремарка. Активные споры вокруг создания принципиально нового органа, Антикоррупционного бюро; возвращение к теме закона об импичменте президенту и снятия неприкосновенности с нардепов; тема доработки госбюджета – да что там, еще десятки горячих вопросов, они, как говориться, очень «на часі». И обойти их, прикрываясь войной, подленьким «война все спишет», никак нельзя.

Но можно ли обойти вопрос, напрямую касающийся войны? При том, что война эта, и сейчас, и в ближайшее время – непосредственно влияет на любое инновационное реформирование страны и прочие прелести?

Еще перед Новым годом, в ожидании тогдашнего минского раунда, посвященного обмену пленными, журналисты в парламентских кулуарах задали кому-то из депутатов вопрос об этих переговорах. Ответом было что-то вроде: Верховная Рада никаких мандатов никому не давала. Вот так – без углубления и акцентов, достаточно отстраненно.

Между тем, у нас, если кто забыл – ПАРЛАМЕНТСКО-президентская республика.

Ничего не следует доводить до абсурда. До того, чтобы, к примеру, в ВР голосованием утверждали все указы главы государства, выдаваемые им в рамках его полномочий; или чтобы военачальники дожидались успешного голосования по каждому приказу, который отдают силам обороны страны.

Но давайте прикинем, о чем идет речь в пресловутом минском формате.

О линии так называемого разграничения. А это – вопрос, затрагивающий территориальную целостность государства и его границы. В том случае, если Украина оставит оккупированные русскими террористами районы Донбасса в так называемом «замороженном» (подвешено-кровавом) состоянии. Ведь де-факто там будет не Украина, живущая по определенным законам, а «атаманская республика в пределах ул.им. Стаханова». И такие же сопредельные, причем, удерживаемые регулярными войсками РФ. Поскольку больше нечем, «украинские сепаратисты» сегодня окончательно стали бредом. Если же разграничение приведет к оставлению районов в составе страны, но с немыслимыми правами вне законов, вплоть до «внешнеполитической ориентации» — то речь об изменении государственного устройства посредством дикой «федерализации».

В Минске из раза в раз пытаются говорить о прекращении огня. Нет, не на часы, возможно, нужные для гуманистических соображений спасения раненых. А – о длительном. Что может означать подпись полномочного представителя Украины под такой очередной бумагой? Либо потворство пустословию, поскольку, как доказала практика, русские террористы ничего подобного не придерживаются. Но пустословие это будет оплачено смертями тех, кому приказали не сопротивляться. Либо — это сдача страной своего настоящего и будущего, на условиях Кремля. Почему в последнем утверждении предполагается худшее, а не лучшее: скажем, согласие Москвы вывести войска, вернуть законный контроль над госграницей, не пихать сюда оружие? А потому, что для лучшего, для реальной деэскалации агрессии, требуется, как доказала практика, не минский формат невнятных представителей. А другие подписи. И их отсутствие на сегодняшний день – только на совести Кремля, потому что это не украинское (и не НАТОвское) войско стоит под Ростовом, а русские не убираются с чужой территории.

Вот и прикинем – могут ли столь весомые вопросы, вынесенные в формат минских консультаций, находиться вне поля зрения парламента.

И о представительстве сторон. Не стоит наивничать, и удивляться, что в Минске Украину репрезентует не официальное лицо, а Леонид Кучма, пребывающий в звании экс-президента, то есть при всех регалиях для мемуаров – являющийся просто одним из граждан. Это вроде потому, что негоже официальному лицу легитимизировать бандформирования «ДНР-ЛНР» и их марионеточных персон – фактом переговоров с ними на равных.

Но посмотрите – подписи сторон, поставленные на тех же сентябрьских бумагах, являются поводом для обсуждения в международном масштабе. Марионеткам пеняют, что, мол, подписали и не выполнили. Долго и громко упрекают в том, что подписывали одни, а сейчас в Минск приехали другие. Значит, цена автографа, поставленного гражданином Кучмой, в любом случае будет такой же, если не больше, поскольку его-то указом (текст которого, кстати, почему-то не находится на официальном сайте президента) туда отправил легитимный глава государства. И далее, если, скажем, Леонид Данилович, исходя из положения свободного пенсионера, либо любых других личных резонов, захочет выйти из процесса – кто будет отвечать за автограф?

В неотмененном минском формате – настоящее минное поле. Страна может подорваться на хоть нечаянных, хоть намеренно подлых «ошибках». Тех, которых и ожидает Кремль, поскольку и вправду, ему, практически проигравшему, более не на что рассчитывать (не считая ядерного апокалипсиса).

И неужели для того, чтобы понять этот консультационный процесс; происходящее в ходе его; оправдание представительства сторон – остаются только истерически-конспирологические гадания на нерасцветших пока ромашках?

Не преувеличиваю значение парламента. И преуменьшать не нужно. Свежий соцопрос от Фонда «Демократические инициативы» и Центра Разумкова дал интересную цифру. 73% украинцев из принявших участие в голосовании за состав Верховной Рады, довольны своим выбором.

Не потому, что все хорошо и все уже получается. Если принять во внимание то же количество избиравших, сегодня недовольны работой ВР – 59%. А свой выбор люди, наверное, подтверждают потому, что парламент, он очень объективно является зеркалом реальности. Своих представителей избирало общество – из сил наличествующих, и, после Революции достоинства, ставших более естественными. Других, может, лучших – пока не родилось. В Раде – не идеалы настолько же, насколько далеко не идеальны мы.

Но мы делегировали их, в том числе, и для того, чтобы они от нашего имени ставили вопросы, добиваясь гласных ответов. И, на основании информации, путем обсуждения, одобрения, отрицания — корректировали любой государственно важный процесс.

По Минску в частности и переговорам вообще парламент должен задать вопросы безотлагательно, в том числе себе как важной институции.

Можно ли считать, что последний срыв минских консультаций российской и подконтрольной ей марионеточной стороной – приводит к официальному отказу Украины от такого формата?

В любом случае, продолжения консультаций или отказа от них в таком виде. С какими именно полномочиями и кто представлял либо продолжает представлять Украину? Только Леонид Кучма? А что делал и, возможно, будет делать на этих встречах Виктор Медведчук? СБУ (практически под давлением недоумения общества) на днях заявила, что этот, тоже «просто гражданин» и руководитель общественной организации «Украинский выбор», не решившийся ни собой, ни своей структурой участвовать в украинских избирательных кампаниях – «инкорпорирован в процесс освобождения пленных». Это – одноразовое поручение, какое конкретно, в обмен на что? Потому что Медведчук, он был и на неких консультациях 26 января в оккупированном Донецке. Там, где перед последним Минском…представлял Украину (?) вне разговора о пленных, в непонятной беседе с самопровозглашенными руководителями «дворовых республик».

Хватит фантасмогории. Она вылезает боком. На внеочередном заседании 27 января ВР щедрым большинством голосов принимает постановление о признании ДНР-ЛНР террористическими организациями. Значит, если уполномоченные Украиной лица продолжают переговоры именно с их представителями, причем, не о сдаче, как принято в диалоге «полицейский – бандит», а о деталях и тонкостях, та же ВР должна вслух сказать, что одобряет такое вынужденное ноу-хау.

А кто, если парламент обходит тему, может спросить: почему эти консультации везде называют трехсторонними (представители Украины, посол РФ, представитель ОБСЕ)? Но раунд считают сорвавшимся, если определенное несогласие с чем-то продемонстрировала «четвертая сторона», террористы, которые вроде и не участники. До чего договорились три официальных стороны, и если ни до чего – то хоть что говорили меж собой?

Нет, эти вопросы – не попытка кого-либо, хоть и автора этих заметок, остаться в белых перчатках. Сложное, беспрецедентное для 21-го века, положение Украины пред лицом пролонгированной русской агрессии, не предполагает классических красот.

То есть – если для пользы дела следует пока что говорить в том числе, и с бандитами, пусть так. Но пусть этот форс-мажор будет сформулирован гласно, кто и о чем говорит, с какими промежуточными результатами.

Если для спасения жизни пленных годиться только и именно высокий гуманист Медведчук… Пусть у него, и именно у него – окажется этот мандат. Который будет очерчивать, на какие потенциальные тысячи тысяч жизней меняют «показательные десятки». Мандат, предоставленный обоснованно и гласно.

Вот, нашел бы парламент время, пригласить и заслушать по процессу и результатам Минска, столь ответственных граждан — назначенного указом и инкорпорированного. Ах, не придут, поскольку вольная гражданская инициатива отчету не подлежит?..

Ну, ведь понятно, что это – не частная гуманитарная инициатива. Не придут – пусть на все вопросы за них, в том же парламенте, отвечает давший им мандаты президент, или кто там дал. Именно – не выступает с правильными, но в общем и целом, словами. А отвечает на эти минские, могущие иметь продолжение – вопросы.

Порошенко сегодня сказал в Харькове, что есть аспекты, не подлежащие дискуссии, в частности, унитарное устройство страны и европейский выбор. Хорошо. Но ведь добавил: «трехсторонняя контактная группа разработала четкий график по реализации минских договоренностей». Выходит, третья сторона, посол РФ, согласился на некий график при условии нашей унитарности и немосковского цивилизационного выбора? А мы и не знаем о сюрпризе. Если же это не так, то на основании чего существует график?

Оно, кстати, и президенту в какой-то мере выгодно ответить на конкретные вопросы, в той же ВР или еще как. Потому что непонятки, подогреваемые инфовойной, все эти «порох-сдал-Украину», «в Минске был тайный протокол» и т.п. – они не только разъедают сознание общества. Но и перечеркивают тех, кому общество доверило.

…А если парламенту хочется в данной скользкой теме продолжать пребывать «над схваткой» — то может получиться так, что темы о европейских реформах попросту останутся невостребованными, в силу горьких обстоятельств.

Виктория АНДРЕЕВА, «ОРД»