Семь впечатлений из Донбасса

В минувшем году именно Донбасс стал главной проблемой и главным вызовом для Украины. Если оккупация и аннексия Крыма были унижением и позором, то Донбасс – большой бедой, испытанием для украинской государственности. Очевидно, что таким Донбасс останется и в наступившем году… С июня по октябрь 2014 года автор этих строк четыре раза побывал на Донбассе: как в Донецкой, так и в Луганской областях.

Эволюция настроений, или «путешествие» из Крыма в Приднестровье

Во время поездок старался не только запечатлеть конфликт, но и изо всех сил пытался услышать пресловутый Донбасс. Получалось не всегда, поскольку люди часто не хотели откровенничать (кто тебя знает: журналист ты или, может, еще откуда?). В общем, в ходе общения вырисовалась такая картина. Поначалу очень многие искренне хотели, чтобы у них все произошло как в Крыму: пенсии, зарплаты бюджетникам и т.п. Поэтому в мае – радостно повалили на референдум. Однако уже к концу лета многим стало понятно, что Россия и лично Путин их просто использовали против Украины, а жениться не собираются. Хотели как в Крыму – а получилось как в Приднестровье, если не хуже – Сомали какое-то…

Если говорить об эволюции настроений жителей Донбасса, то откровенно пророссийские сменились на неопределенные с одной лишь ясной целью – скорее бы все это кончилось. В России на Донбассе разочаровались (хотя к московской пропаганде до сих пор очень восприимчивы!), но Украину так и не полюбили. Такое впечатление, что украинское там все больше ассоциируется с этническим национализмом. Вообще, удивительно искривленное восприятие всего украинского. Последнее, что пришлось услышать:

— «Укропы» ребята хорошие, тоже воевать не хотят. Но, если не станут, то их семьи расстреляют.

И такое рассказывают те, кто живут на подконтрольной Киеву территории!.. Вообще, на Донбассе теперь хороший полигон для создания новой идентичности – думаю, даже инопланетяне могли бы рассчитывать на успех.

Таксист – профессия особая

В самых разных местах – в Мариуполе и в Старобельске – меня предупреждали: осторожнее с таксистами! Дескать, они все за сепаров и вообще, их тайные агенты – глаза и уши. Оба города побывали под контролем сепаратистов – так что у местных, видимо, были основания для таких выводов. Недавно вернувшаяся с Донбасса коллега рассказывала, как военные определяют намерения сепаратистов: если таксисты вдруг быстро все уезжают – жди обстрела.

Так и не понял, почему именно таксисты оказались предрасположены к сепаратизму?.. Впрочем, далеко не все таковыми себя выказывали в общении, хотя и украинские патриоты среди них почти не встречались. Правда, один таксист в Славянске очень удивил фразой, что «если б не Фарион, то «Свобода» вообще-то нормальная партия». А вот другой (общались по дороге из Волновахи в Мариуполь) до глубины поразил фразой, над которой до сих пор иногда задумываюсь: Донбасс нельзя ни в чем переубедить, но можно перезомбировать.

Регионалы в неожиданном ракурсе

Побывав во время одной из командировок в «Айдаре», очень удивился, когда батальонный старшина рассказал, что он, среди прочего, бывший депутат-регионал одного из горсоветов Луганской области. Тогда посмотрел на это как на курьез: ну, надо же, регионал – а украинский патриот! Однако затем понял, что имею о ПР неполное представление. Ведь, работая в Киеве, приходилось видеть региональную номенклатуру (чиновников и сросшейся с властью бизнес) или силком загнанных в ПР бюджетников. А вот на Донбассе удалось пообщаться с настоящими регионалами-активистами.

Сейчас они расползлись по самым разным политическим проектам (например, в Славянске беседовал с экс-регионалом – кандидатом в депутаты от Радикальной партии Ляшко), но в душе многие остаются регионалами, мечтающими о воссоздании ПР. Иногда ловил себя на мысли, что они чем-то напоминают «руховцев» середины 1990-х.

Регионалов-активистов до глубины души возмутило то, что партийное руководство в сложнейшей ситуации весною 2014-го фактически самоустранилось. Они уверяют, что требовали от партийного начальства реагировать на происходящее, но партийные бонзы выжидали. Зато, когда запахло досрочными выборами – бонзы приехали и, как ни в чем ни бывало, снова стали объяснять, какая теперь генеральная линия. Но их стали слишком часто спрашивать – а где ж вы были раньше?! – и посылать подальше. В общем, неудивительно, что в условиях конфликта партийных низов и верхов Партия регионов выборы пропустила.

Скромные герои

Больше всего поразили активисты стихийно возникших местных украинских организаций: волонтеры, добровольцы… Им приходилось жить во враждебном окружении, временами прятаться или бежать. В освобожденных городах они тут же становились тылом, а зачастую и разведкой силовиков… В отличие от галичан, они никого не учат любить родину – они просто в очень не простой момент доказали свой украинский патриотизм.

Что касается военных. Как-то заехали в больницу городка Счастье под Луганском (теперь на самой линии фронта с украинской стороны), куда привезли медикаменты и продукты для легкораненых (тяжелораненых эвакуировали в Харьков и дальше). Разговорились с группой солдат. В ходе беседы один из них достал из кармана сильно обгоревший украинский флаг. Рассказал, что их колонну под Лутугино накрыла вражеская артиллерия, «а комбат куда-то делся»… И вот, в такой, мягко говоря, непростой ситуации он снял с горящей машины флаг…

Простой такой хлопец двадцати с небольшим лет, изъясняющийся на суржике. То ли из села, то ли из райцентра, очень похоже, что без высшего образования. Говорил о своем поступке без всякого пафоса, скорее как о курьезе.

Добровольческий колорит

На начальном этапе конфликта, когда государство и силовики были дезорганизованы и деморализованы, добровольческие формирования сыграли важную роль в сдерживании сепаратистов. Впоследствии им уделялось много внимания просто потому, что с добровольцами в зоне конфликта журналисту было гораздо проще договориться, чем с военными или пограничниками.

В добровольческих батальонах много колоритных людей. Как-то на меня серьезно наехал (так что пришлось вмешаться присутствовавшим) один боец кавказской внешности – дескать, я его втихаря снимаю на видео… Исчерпали инцидент – разговорились. Мой собеседник рассказал, что сам он грузин, но гражданин РФ. Несколько раз у него случались стычки со скинхедами – раз его чуть не убили. Считает, что российская власть очень сильно не права – как во внешней политике (например, относительно Грузии), так и во внутренней.

— Так, вы тут как грузин или как россиянин? – напоследок спросил я.
— Теперь уже – как украинец, — ответил тот.

ОБСЕ – взгляд со стороны

Представители ОБСЕ работают очень осторожно и неспешно. Вообще, надеяться на действенную помощь этой уважаемой институции в урегулировании конфликта не приходится. Как-то удалось с одним представителем миссии познакомиться и пообщаться ближе. Неоднократно уточняя, что высказывает лишь свое личное мнение и делится частными наблюдениями, он рассказал, что тогдашний руководитель ЛНР Болотов производит впечатление человека неглупого, но несамостоятельного в принятии решений. Отметил также, что украинцы плохо умеют договариваться и слышать друг друга – слишком категоричны и нетерпимы к противоположному мнению.

Поскольку мой собеседник был французом, то я поинтересовался: как во Франции решали проблему корсиканского сепаратизма? Тот поначалу уверял, что это было совсем другое – небольшие полукриминальные группы, вооруженные лишь стрелковым оружием и взрывчаткой. Однако согласился с моим доводом, что корсиканский сепаратизм мог бы приобрести совершенно другой размах, если бы, например, Италия предоставила им оружие и добровольцев. Впрочем, он тут же уточнил, не смотря на маргинальный характер корсиканского сепаратизма, Корсика получила в составе Франции расширенную автономию – фактически, она пользуется правами не обычного департамента, а заморской территории…

Думаю, для нас сейчас важно подумать не столько об европейском опыте решения проблем сепаратизма, сколько об умении договариваться между собою. Ведь наши внутренние «срачи» против нас же часто использует кто-то третий.

Борщ – кулинарный ключ к соборности

Как-то ужиная в старобельском ресторане, отметил про себя, что борщ у них какой-то странный. И вроде бы все, как положено – наваристый, с добрым шматком мяса, но чего-то не хватает. Долго, однако, об этом не задумывался, поскольку других впечатлений хватало. Вспомнил об этом странном борще уже в Киеве, когда со знакомыми из Старобельска зашли пообедать в киевский ресторан.

— А почему борщ тут какой-то странный? – недоверчиво поинтересовались гости.

— Да, вроде нормальный борщ. Вот, у вас как раз борщ был странным! — вспомнил я свой старобелський ужин.

Быстро разобрались, что в луганском варианте борща нет буряка! Поэтому гостям столицы киевский борщ показался сладковатым. Однако, мое замечание, что борщ без буряка – это не борщ, а уже щи какие-то – старобельцы с негодованием отвергли.

Как-то один коллега выдвинул весьма соборную идею, что украинскими следует считать все территории, где готовят борщ. Поскольку именно кулинарная ассимиляция не коснулась даже самых ассимилированных украинцев. Однако, следует также учитывать (и ценить!) разнообразие этого блюда, как бы отображающего украинский индивидуализм.

Наверное, не зря говорят, что у каждой хозяйки свой рецепт, но чаще всего получается вкусно.

***

Сейчас следует думать не столько о том, как вернуть Донбасс и что потом с ним делать, сколько об обустройстве самой Украины. Самый надежный способ вернуть потерянные территории – изменить саму Украину, сделав ее государством, в котором комфортно жить и работать. Не история, но свобода и «ностальгия» по будущему сделают нас по-настоящему соборными!.. Если же не изменить саму Украину, то Донбасс останется для нас лишней и тяжелой проблемой.

Дмитро Шурхало, для «ОРД»