«Донецкий» судья Киевского апелляционного суда предложил взятку журналисту

Журналист издания PRO-TEST Артем Фурманю при подготовке статьи обратился за комментариями к основному фигуранту своего журналистского расследования — судье Киевского апелляционного суда Сергею Гончарову. Последний предложил взятку журналисту.

В начале телефонного разговора журналист представился, и беседа была записана на диктофон, отмечает издание. Судя по всему, не зря: Сергей Августович сходу предложил Фурманюку денежную сумму в размере 12 тысяч гривен.

Таким образом, герой будущей статьи пытался заплатить за молчание ее автора. Иначе, чем можно объяснить подобную щедрость жреца Фемиды при полном отсутствии желания отвечать на вопросы журналиста?

В ходе разговора размеры предлагаемого журналисту “вознаграждения” увеличились до 15 тысяч. Поняв, что продуктивного разговора с вершителем правосудия не получится, Фурманюк попрощался со своим собеседником и повесил трубку. Через несколько минут Гончаров перезвонил журналисту и предложил продолжить беседу. Результат, впрочем, оказался тем же самым — нулевым. Судья начал стебаться над вопросами, вызывая сомнения в своей адекватности.

В статье Артема Фурманюка идет речь о том, как судья Гончаров и его подельники, прибегая к мошенническим схемам и используя свои неограниченные связи в украинских судах разных уровней, незаконно лишает двухкомнатной квартиры в Донецке свою жену и дочь.  

Руководит процессом отъема недвижимости судья Гончаров из столицы. Пока ожидает предоставления государством положенного ему, как новоиспеченному киевскому судье, нового жилья.

Формально, судья Гончаров не претендует на квартиру. Даже наоборот, он является официальным представителем интересов своей несовершеннолетней дочери в суде, действуя якобы от ее имени и в ее интересах. Доверенность на его имя была выписана незадолго до начала хозяйственных споров. Ответчиками же по искам матери и дочери Гончаровых выступают частные предприятия-ширмы, за которыми стоят престарелая мать Сергея Гончарова и его знакомые.

На стороне матери и дочери Гончаровых выступают сегодня прокуратуры Ворошиловского и Киевского районов г. Донецка и прокуратура Донецкой области, а также Донецкая облгосадминистрация, орган опеки и попечительства Ворошиловского и Киевского районов г. Донецка,  Киевский райисполком Донецка. Но управы на судейский беспредел найти пока не удается.

Справка. Сергей Августович является бывшим судьей Хозсуда Донецкой области. В конце 2011 года Гончаров Указом Президента переводится на должность судьи Хозяйственного суда города Киева, а осенью 2012 переходит в Киевский апелляционный хозяйственный суд. 

Ниже расшифровка аудиозаписи разговора:

Разговор №1

Судья (С.): Добрый вечер, Вы звонили…
Журналист (Ж.): Добрый. Сергей Августович, это журналист Артем Фурманюк. У меня к Вам несколько вопросов.
С.: Так…
Ж.: Ко мне обратилась Ваша супруга и мне нужен Ваш комментарий для подготовки материала. Я Вам уже звонил днем и вечером. Меня интересует, как Вы, по доверенности, представляете в суде интересы своей несовершеннолетней дочери, но в то же время, выходит, действуете против ее интересов. Я с ними (матерью и дочерью — Прим. ред) разговаривал и у них абсолютно другое видение проблемы. С их слов, Вы практически лишаете их жилья, не предоставляя другого взамен.
С.: Так, Вы у нас кто?..
Ж.: Журналист Артем Фурманюк. Интернет-издание PRO-TEST и внештатный сотрудник Радио Свобода. (молчание). Если хотите, можете сбросить комментарий на электронную почту, если Вам по телефону сложно ответить…  
С.: Нормально… Сколько Вам платят, дорогой (видимо, Гончаров имеет ввиду за статью о нем — Прим. ред)?
Ж.: Мне не платят вообще
С.: Сколько Вам надо, чтобы Вам платили?
Ж.: Абсолютно не заинтересован…
С.: Это почему?
Ж.: Потому что я объективно взялся за дело. Если бы мне платили, я вообще не звонил.
С.: Так, давайте обсудим цену вопроса
Ж.: Мне не совсем понятно… Яснее выражайтесь…
С.: Тааак, яснее… Это очень просто. Сколько денег Вам надо?
Ж.: нисколько мне не надо….
С.: Дорогой, все это. Все, что у нас есть, все в деньги упирается. Сколько Вам нужно денег?
Ж.: Мне деньги не нужны. Вы меня неправильно поняли…
С.: Я правильно понял! Сколько Вам нужно денег?
Ж.: Сергей Августович, так разговора не получится. У меня другой вопрос к Вам был.
С.: Дорогой, двенадцать тысяч гривен…
Ж.: Нет, спасибо. Да потому что мне не нужны деньги, я не для этого Вам звоню!
С.: Пятнадцать тысяч гривен?
Ж.: Нет, Я Вам другой вопрос задал, причем здесь деньги вообще!
С.: Пятнадцать тысяч гривен!
Ж.: Ладно, разговора у нас не получится (повесил трубку)

Разговор №2

Ж.: Да, я слушаю
С.: Что-то Вы как-то… Что-то Вы не журналист, похоже.
Ж.: С чего Вы взяли? Я же Вам представился.
С.: Я понял… (вздыхает, затем некоторое время молчит). Че трубку бросаете?
Ж.: Ну, у Вас какие-то предложения дикие…
С.: (перебивает). Это просто полная хрень! Вы поймите, нах, это полная хрень!
Ж.: В чем “хрень”? В чем “хрень”, как Вы говорите, заключается?
С.: В очень простых вещах
Ж.: Ну, объясните, я не понимаю! Я Вам позвонил с вопросом, как обычно делается в таких случаях, как журналист, а Вы мне какие-то двенадцать тысяч, девятнадцать.
С.: Хорошо, хорошо, давайте жить дружно.
Ж.: Давайте. Мне предоставили все неободимые документы, мне просто нужно было услышать Ваш комментарий, для того чтобы объективней все было, чтобы не вышло так, как будто я принял какую-то одну сторону.
С.: Угу, слушаю Вас внимательно. Раз так, давайте так. Вы видели какие документы и не видели какую сторону и так далее
Ж.: Хорошо. Первый вопрос. Мне интересно. Доверенность на право представления в суде есть у Вас и у Вашей супруги. Интересы у вас разнятся, из-за этого и происходит хозяйственный спор. Но при этом дочь остается с матерью. Вот мне интересно: как можно представлять интересы дочери и при этом как бы фактически играть против нее?
С.: Подождите, подождите… (думает). Что-то очень много слов, нах. Очень много слов (смеется), которые не очень понятны.
Ж.: Хорошо, расскажите свою версию. Вот у вас на данный момент идет спор. Не только в хозяйственных судах, но и в судах первой инстанции насчет собственности на квартиру…
С.: У меня нет никакой собственности на квартиру, чтоб Вы понимали. Нет никакакого спора, нах, о собственности за квартиру, нах, дорогой!
Ж.: Хорошо, почему тогда супруга судится за квартиру?..
С.: Вы не поняли, у меня нет никакого спора о собствености за квартиру, нах! Мы абсолютно… любим друг друга, нах, и живем в мире!
Ж.: Хорошо, а какой ей тогда смысл говорить мне об этом? Какой смысл к журналистам вообще обращаться?..
С.: Я ж не в курсе, о чем она вообще с Вами говорит. Вы мене расскажите…
Ж.: Вообще, не только она, но и юристы ее, с которыми я общался…
С.: И ее юрист? Да Вы шо! Уму непостижимо! (шутит)
Ж.: Идет спор, это естественно…
С.: Какой спор?! Со мной?!
Ж.: Спор идет не с Вами. Спор идет с фирмой “Федар”. Но якобы представляете интересы дочери Вы…
С.: Со мной идет спор? О чем, о чем Вы говорите! Я люблю свою жену, нах! Очень люблю, нах!… И люблю свою дочь, нах!.. И с утра до вечера их люблю!..
Ж.: В общем, спора у вас нет, я правильно понимаю?
С.: Абсолютно! Спора нет, нах! О чем Вы говорите, нах! Я с Вас удивляюсь просто! Вас ввели в заблуждение, нах!
Ж.: Может быть. А отчего она тогда вводит в заблуждение? Ваша версия.
С.: Моя версия? Не знаю…
Ж.: Так вот и я не знаю! Ее версию я слышал, а вот у Вас вообще никакой версии…
С.: Абсолютно, нах! (Далее неразборчиво). Никакого отношения к квартире я не имею, нах, Вы в курсе, да?…
Ж.: Конечно, в курсе (по бумагам, Гончаров не является противоположной стороной в споре и не собственник квартиры — прим. ред)
С.: Очень люблю и свою жену и дочь, нах! Вы поняли, да?
Ж.: Хорошо, так и запишем
С.: Запишите.
Ж.: Ну, спасибо, еще раз за комментарий, до свидания!
С.: Пока!