Как «реальные пацаны» инсулиновый завод чуть не гопнули

Завод “Индар”, обеспечивающий украинских больных диабетом инсулинами, продолжают бесцеремонно выводить из государственной собственности. Об этом процессе было множество упоминаний в СМИ, однако, за обтекаемыми формулировками порой теряется суть — которая очевидна для действующих лиц. А они продолжают мыслить — и действовать — “по понятиям”, причем, это касается как рейдеров, так и представителей государства. Давайте посмотрим, как выглядит захват завода в “пацанском” представлении.

*****

С чего все начиналось? Двадцать лет назад Украина решила, что будет сама производить инсулин. И правда: нечего покупать за границей, лучше один раз вложиться в производство — и иметь собственный продукт. Через год приехали немцы помогать Украине строить завод, а еще — нашли профессора, который стал правильный инсулин изготавливать.

В 1997 году завод построили, через год стал им руководить профессор Алексей Лазарев, а еще через год президент Леонид Кучма сам открывал производство.

Завод развивался, завод учился. Каждый год — с 2000-го и до 2005-го — выпускал новый нужный людям препарат. В 2006-м заводчане решили свою продукцию показать заграницей: сначала их там зарегистрировали и подтвердили, что качество соответствует их, мировым стандартам, и стали инсулин потихоньку у Украины покупать, а еще через год украинский инсулин признали в семи странах мира.

Казалось бы, все идет хорошо. Но… в 2008-м году оказалось, что пакет акций завода украден, и завод впервые попытались захватить. В тот год, и в последующие три года, завод регистрировал свою продукцию заграницей, расширял количество препаратов, экспортировал их — и одновременно противостоял захвату. Так продолжалось до июля 2011 года, когда в ночь с 7 на 8 июля завод захватили люди, перед тем незаконно завладевшие его пакетом акций. А дальше начался “чисто пацанский расклад”…

…Так вот, сто бравых молодцев захватывают завод, и приводят туда крутых пацанов, которых назначил Кто-то. А кто назначил? Ну, догадки есть, но реально, конкретно Кто — непонятно. Даже когда суд сказал крутым пацанам: или покажите, кто ваш хозяин, или начинаем процесс, — они посоображали немного да и решили судиться. А Хозяина — не показали. Сделали вид, что нету никого. Собственника — нету!

И вот сидят они на заводе, а законное руководство им и говорит: ну, нас-то вы выгнали — не беда, мы люди умные, себе работу найдем. А сами-то что будете делать? Все хорошо будем делать, как надо — отвечают крутые пацаны. “Ладно, проверим”, — соображает законное руководство. А потом оказывается — ничего не делают. Ну, то есть, совсем.

“Эй, пацаны! Вы же вроде как собирались дело делать, и хорошо делать. Что ж не делаете?” — “А зачем? Мы уже сюда, как бы, зашли, и сами что хотим то и делаем, или не делаем !” — ухмыляются крутые.

Тут-то руководство начинает понимать, что дело ой как пахнет керосином, а крутым это по барабану. Совсем. И начинают тогда ученые бить в набат: “Так это ж для Украины плохо! Завод же для Украины и граждан ее делал полезные и нужные вещи! А вы — не делаете!”. А крутые смотрят на них, и вроде как не понимают ничего.

Тогда ученые берут Украину, и уже вместе с ней приходят к крутым. Потому что Украине обидно, что по беспределу у нее отобрали хороший, качественный завод, на котором много полезного можно изготовить. И устраивают ученые вместе с Украиной крутым отменную взбучку. И, допустим, крутые пугаются, разбегаются, а завод отдают обратно Украине. И все налаживается: завод уже не проставивает, Украина изготавливает на нем полезные вещи, граждане их получают и Украину благодарят.

Но это — хороший конец нашей сказочки, хэппи-энд, так сказать. А что, если выйдет наоборот?

А если наоборот, то выйдет вот что. Украина уже подготовила бюджет на следующий год, и цена на инсулин в нем тоже заложена. Средняя за прошлый год — плюс инфляция. По такой цене Украина и собирается закупать у завода инсулин. А не выйдет.

Потому что придет Украина к крутым пацанам — а они ей и скажут: покупать будешь по тем ценам, которые мы тебе назовем. Потому что альтернативы у тебя — нету. Это раньше было дешевле, а теперь — дороже, потому что нам нужно отбить кэш, который мы в захват завода вкинули.

А у Украины денег таких нету. То есть, совсем. И тогда сядут державные мужи, и стану соображать: так, завод скидок не дает, договариваться — не хочет, денег у нас нет, а больные граждане — есть… и че делать то теперь?

Ну дак ладно, со своими мы как нибудь уже разберемся, народ привычный уже, поймет может даже и простит. Да только дело в том, что есть еще Бразилия. При чем тут Бразилия? А при том. Еще аж когда она договорилась с Украиной, что с заводом сотрудничать будет. А там, если сотрудничество наладится, мол, сделаем вообще совместный завод — другой, будем авиационные двигатели делать.

А тут из-за крутых пацанов сотрудничество с заводом не заладилось. Пропало все! Что скажет Бразилия украинским державным мужам? А скажет она следующее: ну, если у вас был свой, собственный завод, а вы его крутым за просто так отдали — как с вами дело иметь? Какие двигатели с вами делать, что вы? Вы и двигатели так же спустите, как завод спустили!

И уйдет себе восвояси.

И тут обо всем узнает главный по всей Украине — президент наш. Вызовет к себе на ковер мужей державных, и скажет: что такое? Почему Бразилия ушла? Куда девался завод? И кто виноват?

А державные мужи потупят взор, и скажут: Кто-то, а реально, конкретно кто — непонятно. Отставить! — рявкнет президент, — вы мне тут воду не мутите, выкладывайте, как есть, кто этот Кто-то. Землю ройте, но узнайте!

И тогда один из державных мужей, который очч-чень много знает, скажет: да какой-то там Сало! Хоть фамилия и наша, а русский он.

И встанет тогда президент. Разъярится. И скажет: “Найти гада и наказать по всей строгости закона!!!”

Дак и найдут при этом и накажут даже, совсем плохо будет Сало, Жеке Ликвидатору и Светке Шаманке и всем в этом участвовавшим, но только что от этого, ведь завода нет, Бразилия послала и полтора мильйона диабетиков злые на власть нашу. А почему ведь все? Да потому что лучше беду предвосхитить нежели потом за содеянное наказывать…

Олег Дмитриев, для “ОРД”