ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ХОЧЕТ «МОРДОЙ В САЛАТ»

Его «рубают» (другого глагола не подберешь), надолго застыв в неудобной позе над тазиком. В будни тазик идет под более прозаичные дела. Необходимо измельчить фуеву тучу всего (побольше картошки, колбасу подешевле). Потом его «рубают» за столом, после первого стакана. В третий раз его … Глагол иной, но приводить не стоит, чтобы не испортить аппетит читателям-собеседникам.

Он – не пища. Он символ. Чего? Того, что нам удалось к Новому году «достать». Для тех, кто «новогодил» с 1917-го по 90-е – удалось ли достать ингредиентов для рубки. Для сегодняшних — удалось ли достать дензнаков, чтобы приобрести такие же ингредиенты.

Его называют, с одной стороны, уважительно (европеец), а с другой – фамильярно (редкий, но привычный гость). Оливье. Салат. Но на самом деле его так не зовут. Потому что нажористое месиво в тазике – отнюдь не салат «Оливье».

Но поскольку мы с вами рассуждаем сейчас не о кулинарии, я приведу рецепт салата в конце заметок. Сейчас поговоримте о посттоталитарном «салате», который, будучи приправленным последними остренькими событиями, воистину нашинкован в совокупном общественном сознании.

И кажется, что цивилизованный мир смотрит на это «блюдо» с таким же удивлением, как покойный великий кулинар Люсьен Оливье на наш праздничный тазик.

Государство – это я

События, которые в истекающем году то так, то этак пугают страну, общеизвестны. Ближе к новогодью власть приправила их репрессиями против политических оппонентов. Невиданными, будем откровенны, в независимой Украине, какие бы справедливые претензии к ее властям мы не имели ранее.

Читаю волну читательских комментариев на различнейших отечественных сайтах. Если вы заметите, что Интернет- пользователь, это далеко не массовое лицо полунищей и непривычной к подобным техноинтеллектуальным изыскам страны – вслед за уважаемым коллегой Шлинчаком из «Главреда» предложу благоволить прислушаться к мнениям сограждан, высказываемым в маршрутках и на райцентровских базарах. Найдете много похожего.

«Пусть ВСЕ ОНИ встретятся в тюрьмах». « Вот бы при драке в Раде – 450 трупов, народ бы обрадовался». И более того, не удаляя мат из реальной цитаты: «Правители ебашат друг-друга, может, это и есть демократия».

Не есть демократия. В современном, цивилизованном понимании не одного десятка вполне благополучных стран, чья повседневность вызывает у нас завистливое голодное слюнотечение.

Оставимте сейчас понятия «правителей». Рассмотримте наше. Ну, вот – 450 трупов (не приведи, Господи) в высшем законодательном органе данного созыва. Что делаем? Избираем новый? Если избираем, прогуливая выборы «протывсихами», бросаем бумажку в урну, не задумываясь, кому помогаем прийти к власти, если льстимся на гречку-шоколадку, 50-100 гривень… Если из страха соглашаемся выполнять тайные преступные распоряжения, будучи членами избиркомов… Если не создаем общественных организаций, способных противостоять фальсификации волеизъявления… Что ж, тогда «чисто конкретно» избираем то, что и было. А потом опять придется тайно и трусливо желать «450 трупов» в здании парламента страны.

Или – ну, его, «буржуазную выдумку», парламент? Что тогда? Царь (гетьман)- батюшка? Откуда? По какому праву? А если он будет обижать, мечтать, чтобы его – на вилы (при этом самим не решаясь на действие)? И размахивать флажками любого цвета, приветствуя следующего, не нами поставленного ? Чтобы потом – опять страдать и тихо ненавидеть?

Только ленивый не провозгласил райцентровское ПТУ «колледжем, готовящим менеджеров и юристов». При столь потрясающей образованщине странно, что совокупное общественное сознание не «втовкмачыло» себе: в государстве должна быть власть. А вот какая – решать гражданам.

Посттоталитарное общество искалечено на генетическом уровне. Наш патернализм (отношение к власти как к родителю, которого нельзя сменить; от коего вне обсуждения зависят шлепки и сладости; чьи действия могут вызывать непонимание со стороны «малыша», слезы и даже ненависть, но коррекции не подлежат) архаичен и дик. Но вопрос-то вот: мы долго еще будем списывать собственное восприятие действительности на гражданское «калецтво»? За десятилетия (!), прожитые без совейской власти мы научились пользоваться в клозете не газетой «Правда», а доступным каждому пипифаксом. Когда начнем учиться воспринимать власть как нанятого обществом менеджера? Нерадивого, уж тем более – преступного управляющего безотлагательно сменяют. А не втихаря (изредка) радуются, если он случайно ударился лбом о двери своего роскошного кабинета.

Как искать врагов народа

Поразила публичная фраза одного из многочисленных политологов: «Не исключаю «посадку» Тимошенко, но получит ли власть от этого дивиденды?». В тему же – заголовок одной информации о нынешних политрепрессиях: «Если не произойдет теневая договоренность, давление на Тимошенко будет продолжаться». Сюда же – характерное мнение одного из Интернет-форумчан: если, мол, Луценко «вспомнит тех, кого обидел, будучи министром», «попросит их», то может быть, получит «условно».

Хочется сыграть, будто я прилетела с Луны. Впрочем, можно и откуда-нибудь поближе: из глубинки США, любого французского или немецкого города, да что там – из Польши либо Литвы. Тогда на правах гостьи, неосведомленной об украинских реалиях, можно говорить следующее. Не знаю, мол, удачным или неудачным выбором был Луценко на посту главы МВД. Однозначно ли он позитивен в качестве политика демократического лагеря. Сколько симпатий и антипатий снискала себе Тимошенко среди избирателей. В свете происходящего интересуюсь одним: по каким статьям законов они провинились перед обществом; насколько доказательны обвинения; соответствуют ли меры, применяемые к ним, вине; получает ли общество достоверную информацию о происходящем. Если же здесь живут по договоренностям, «гостья» предлагает вот что. Пойду на службу к партии власти, от мытья полов и расклейки портретов, до публичного восхваления. А тем временем подготовлю ограбление киоска, пристукну продавщицу. Можно ли быть уверенной, что меня накажут в уголовном порядке лишь в случае дурной помывки властных паркетов? А если вылижу паркеты языком, то отделаюсь «условно»?

Выше употребила слово «политрепрессии». А можно ли трактовать происходящее иначе при условиях, которые напомним хоть скороговоркой. Экс-главу МВД по словам деятелей ГПУ «закрыли» из-за того, что он медленно знакомится с законченным делом, а по не опровергнутым никем словам адвоката – в связи с новооткрытым делом; после его шумного задержания ГПУ сутки держит паузу, подчеркнуто ничего не комментируя СМИ; во время задержания сыну отказываются сообщить, куда именно увозят отца; у журналистов, принесших кило апельсинов в Лукьяновское СИЗО подчеркнуто же отказываются принять «передачу для Луценко», не отрицая, что он находится здесь. Оппозиционного нардепа Кириленко вызывают в столичную прокуратуру, не сообщая, о каком деле идет речь; его допрашивают в связи с побоищем в ВР 16 декабря при том, что он волею случая в этот день отсутствовал на заседании, и при том, что никто из широко названных депутатов-регионалов, избивавших коллег, на допрос не вызван.

Подобные факты и фактики можно перечислять еще страницы на три. Этот тоталитарный «салат», приправленный домыслами и пошлыми шутками мы молча «рубаем».

В Сети, впрочем, море откликов сограждан, политрепрессиями возмущенных. Но среди них такие, с которыми согласиться нельзя. Мол, власть изменится, и ныне обижаемая оппозиция отомстит по полной. Ну, вот, например: «Я поддерживаю арест всей преступной братии под названием Партия Регионов». Так вот, при моей крайне негативной оценке деятельности регионалов, если в счастливый час отстранения этой политсилы от власти новая власть кинется карать, исходя из наличия партбилета, я встану на защиту людей с партбилетами ПР, не совершивших преступлений. С другой стороны, если новоизбранная власть не применит закон к высокопоставленным преступникам из ПР, и опять замелькают некие «договоренности», «гарантии безопасности» — мы с вами вправе не считать такую власть демократической, из кого бы она ни была сформирована.

Кто знает настоящий рецепт?!

Вы скажете: автор действительно свалилась с Луны. Реально ли требовать в нынешней Украине воцарения духа и буквы закона? Что ж, отвечу. ТРЕБОВАТЬ – не только реально, но и безотлагательно необходимо. ДОБИТЬСЯ без смены власти, несколько раз безнаказанно поправшей Конституцию, нереально.

Возрастающее количество протестного электората, зримо вскипающее возмущение деятельностью ПРдунов при власти надобно «конвертировать» в массовое , резкое (но не безалаберное и безобразное) противостояние граждан преступникам-правителям. Кто, наконец, возглавит разрозненные всплески недовольства? Кто и как займется рутинной работой практически ежедневного, предметного и простого разговора с людьми? Не пускают на ТВ? Продуманней используйте Интернет, панове оппозиционеры. Далеко не все граждане имеют доступ к Сети? Черно-белые листовки, отпечатанные на газетной бумаге, не такое уж дорогое удовольствие. Ведь исходя из тех же постов на Интернет-форумах, из разговоров в электричках-магазинах понятно: очень многие украинцы донельзя недовольны этой властью, но не знают, что делать.

Объединение протеста – одна составляющая будущей победы демократии. Вторая же – напротив, единичные гражданские поступки тех, кто поставлен в условия необходимости их совершения. Жестоко избитый 16 декабря нардеп Михаил Волынец выписан из больницы. Черепно-мозговая травма по-прежнему приводит к мучительным головокружениям, зрение упало до невозможности разглядеть самые крупные цифры на мобилке. Есть информация: лечащего врача приглашали в ГПУ, где потребовали намалевать «мягкий» диагноз и выписать пациента, невзирая на состояние того. Так вот, хотелось бы, чтобы эта информация прозвучала не из уст пострадавшего, и распространялась не по слухам. Чтобы информацию обществу дал врач, которого заставляют пренебречь профессиональным долгом. Знаете, в темные года КГБистско-КПССного всевластия системе понадобилось объявить диссидента генерала Григоренко сумасшедшим. Нашлись «лекари», пошедшие на это. И нашелся молодой психиатр Семен Глузман, давший заключение о лживости диагноза, сумевший оповестить об этом мир. Глузман получил 10 лет лагерей. Но выжил и не сломился. Не эмигрировал. Не рванул на политические должности за «наградой», продолжил заниматься правозащитой и психиатрией.

Кстати, у нас еще (пока) за поступок, равный поступку Глузмана 10 лет не дают. И от подобных поступков зависит возможность обеспечения условий, в которых за правду «давать» не будут

…Или – мордой в салат. С перспективой в оном захлебнуться до смерти. Выбор за нами.

* P.S. Рецепт салата, сотворенного Люсьеном Оливье в Москве в 1860-м не предполагает использование картофеля, горошка, лука, колбасы. Для него требуется отварное мясо рябчика (можно заменить любой птицей, включая дешевую курятину); говяжий язык; немного икры, омаров или раков (можно заменить любым консервированным морепродуктом, недорогими мидиями); маринованные ( а не соленые) огурцы, немного свежих; пару листьев свежего салата; соевый соус; отварные яйца; майонез. Попробуйте! И все остальное, о чем мы с вами говорили выше, пожалуй, попробуйте тоже.

Виктория Андреева, «ОРД»