или
«кто умнее: кошки или собаки?»
или
«записки подвыпившего опера»
«Баран – животное благородное…
…не каждый имя его достоин носить»
Коалиция приказала долго жить. Осиновый кол в нее забит общими усилиями кума
Пчеловода, бухгалтера-миньеджера-кризисника Витюхи Балоги и сотоварищи. Под
пристальным его вниманием и по заранее расписанному сценарию стучали по колу
кто не попадя: кто больше — кто меньше, кто громче – кто тише, кто сильнее –
кто слабее, кто пальчиком – кто чем-то, кто по принуждению — кто с удовольствием:
опытные жополизы и проктологи-аматоры, ветераны закулисных интриг и юные борзые щенки…
Из числа последних, верных Балоге
шавок в собачьей своре-упряжке повизгивали отвлеченные от выпаса мелкого
рогатого закарпатского скота (в т.ч. благородных животных – баранов) его
земляки, специально откомандированные в столицу из-за нехватки в последней
инкубированных ущербных реликтов, способных воплотить в материю (то бишь
совершенно объективную реальность) бредовые мысли пораженного сомнительного
происхождения (т.е. абсолютно некачественным) диоксином мозга.
Очень даже не тихо в собачьей
упряжке Пчеловода тявкали шавки Балоги из числа вновь явленных руководителей
пока еще Службы бэзпэкы Украины.
Поселившиеся в конуру, именуемую (ну
просто) Гавком «К» витюнины шавки расположились в ней плотно и почти уютно,
ощущая трепет сердец, шуршание капусты и теплую жопу ближнего.
Быстро возглавив Гавк «К», такой
себе не до конца легитимный вожак своры Тиберий, не побоимся этого слова, ДУРдинец
ввел новые, цымборские понятия, тобишь правила совместного проживания в своей
собачьей конуре и разделил ее на сферы администрирования.
Первая сфера – «Сектор шума и
бездарных отработок» возглавил известный широкому кругу терпил и мошенников,
инквизитор – двортерьер Сашхен Репиков. В своих мечтах возглавить Черниговскую
филию общенародной пасеки Репиков изо всех сил старался лаять на всех и вся.
Больше других ему и Тиберию не нравится природный запах ментов, налоговиков,
надзирающих прокуроров и бывших коллег.
Но, деньги не пахнут… Нелегко бежать
по следу бабла дилетанту с атрофированным чувством обоняния. Может и смог бы он
принести пользу, но алчный язык все это время был занят полировкой
заднепроходного отверстия, нет не козы (как это имело место с земелей Похильдосом),
а невинного сына закарпатской белой медведицы и одичавшего благородного барана
– Тиберия «Умки». Однако, шустрый и шершавый не принес его обладателю
ожидаемого морального и материального эффекта – не стал Репиков хозяином города
Чернигова.
… и генералом не стал. А так
старался!
Прижавшись к купированному хвосту
двортерьера Репикова, целый год изо всех сил скулил и пытался тявкать
сомнительной породы и непонятной масти подматеревший той-терьер Кобель
(именуемый в Гавке просто — Кабель), возглавивший «Сектор учета и координации
оральной контрабанды и сбора денег». О его «успехах» написано немало. Но всего
проделанного не объять…
Изо всех сил, с остервенением в
голодных глазах, Кобель впивался тогда еще молочными зубами в жирные задницы
обнаглевших, зажравшихся и утративших элементарный инстинкт самосохранения,
одесских контрабандистов. При этом, не гнушался и просто падалью, как-то
китайское тряпье и синтетические тапочки. Попав в столицу, Кобель вообразил
себя отъявленным бультерьером и в терках с барыгами стартовал из сумм, кратных
100 «косых». Правда, не гнушался и брошенными с барского стола косточками –
брал «по мизеру».
Тявканье Кобеля не просвистело мимо
ушей погонщика упряжки ужгородских тварей и барыга-Балога дал команду возвысить
подающего надежды в должность смотрящего за придурком «Умкой».
Свято место пусто не бывает. С
назначением Кобеля в замы недолегитимного ДУР-динца цымбора и Ко услышала
сопение тиснущегося в щели между конурой и забором облезлого, полуголодного,
недоласканного теплым одесским солнцем и нежным морским бризом шелудивого и
страдающего от глистов (читай алчных к деньгам покровителей) пуделя Ременяки.
Отведавший, в свою бытность командиром одесского «К», дорогих объедков из
лучших ресторанов южной пальмиры, поджаренных, специально привезенными
итальянскими поварами, на натуральных дровах камчатских крабов и всяких
экзотичных моллюсков, попавший, благодаря усилиям командира-Дорошенка на
киевскую помойку Ременяка с грустью в глазах и болью в своем собачьем сердце
смотрел как жиреет стая случайно забежавших в Гавк «К» полуассимилированных
дворняг. Жадно уплетающие остатки блюд закарпатцы, доселе знающие вкус
исключительно вкус бануша и палэнки, вызывали Павловское слюновыделение и
вожделенный взгляд вечно познающего что-то новое в оперативной работе Ременяки.
Вспомнив опыт возбуждения (лично
сам) уголовных дел, полученный от одесских прокуроров, Ременяка тявкнул умную
фразу о диспозиции статьи 201 Уголовного кодекса, чем поверг и Тиберия «Умку»,
и Кобеля в состояние астральной прострации. Закончив пищеварение остатков
пекинской капусты из недорогого салата закусочной «Мистер Снек» (где Кобель и
ДУРдинец постоянно утром пьют кофе по причине его дешевизны: до 12:00 акция –
два кофе в цену одного), последний с грустью вспомнил о своем участии в разного
рода комиссиях, рабочих группах, заседаниях и совещаниях в Правительстве,
Секретариате, Совбезе и пр. Во всех этих местах, в кругу людей интеллигентных и
образованных, не умеющих лабать на трембите, «Умка» чувствовал себя
дискомфортно. А посему, быстро решил заменить себя знающим элементы Уголовного
кодекса Ременякой.
И Ременяка доверие оправдал. Придя
на новую руководящую должность, он в очередной раз узнал для себя что-то новое,
как например то, что он может, как орган дознания, проводить неотложные
следственные действия по своей, «К»-шной лини.
Об этих мыслях Ременяка сразу же поделился с старшими товарищами, чем
просто убил Кобеля. Последний ночами не спал, подсчитывая убытки,
понесенные от недополученной выгоды в
виде барышей, упрятанных от бдительного чекистского ока
правонарушителями-контрабандистами.
Хотелось бы заметить, что даже белка
на левом плече «Умки» в состоянии белой горячки не в состоянии нашептать ему те
суммы, которые закрысили от него сожители по конуре. Исключительно узкий круг
осведомлен на какие деньги кидают Тиберия «друзья» и во сколько реально
оценивают его подпись Кобель, Репиков и Ременяка.
Одним словом, полный «Цунами…»
Пробегая по взрыхленному полю
украинского политикума, лая в сторону пока еще Правительства, глядя преданно в
глаза поводыря-Витяньки, собачья упряжка имеет тягу в одну собачью силу меньше.
Единственно обладающий элементами интеллекта, а точнее здравого пох…изма, нагло
храпящий не в конуре, а на постели Хозяина немного разбавленный кровями румын и
диких гуцулов сторожевик-доберман Федулыш (он же Мах-Мах) спустился с
закарпатских гор по призыву Кормчего со своим тулупом и не торопился влезать в
упряжку. Возглавляя «Сектор наездов и разводов», он единственный, кто задался
мыслью: в какую сторону она должна ехать? И с кем? Наверное, Мах-Мах –
единственный из цымборы, кто более-менее знает русский язык и в оригинале читал
Крылова. А потому интересно ему знать, куда потянут воз лебедь, рак и щука. В
этой связи, в периоды непродолжительной ремиссии он пытается сопоставлять
прочитанное в школьные годы с реальностью.
Решить же задачу: куда бежит упряжка
«Умки», Кобеля, Репикова и Ременяки он, похоже, не в состоянии до сих пор.
Все бы не так паскудно, но конура
Гавк «К» стоит посреди фермы, именуемой СБУ, где живности много и разных пород.
А посему, делать выводы может каждый сам себе, в меру породистости, воспитания,
образования, по зову сердца и души.
И не все так хреново на ферме.
Погода испортилась. Дождь пошел.
Плодородная почва в период дождей превратилась в грязь с лужами, в которых норовят
ловить рыбу всякая мразь, как-то Поводырь и его щенки.
Но завтра выйдет солнышко…
Авторы приносят извинения благородным животным
за недостойные их сравнения с отдельными
представителями украинских национальных меньшинств.
Орест Желтов, Женуа Лысюк.
Специально для «ОРД»
