Юродивый
Борис, Борис! Николку дети обижают.
Царь
Подать ему милостыню. О чем он плачет?
Юродивый
Николку маленькие дети обижают… Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича.
Бояре
Поди прочь, дурак! схватите дурака!
Царь
Оставьте его. Молись за меня, бедный Николка.
А.С.Пушкин, «Борис Годунов»
Преступника всегда выдают действия. Эти действия могут быть отдалены от преступления десятками лет. Но рано или поздно преступник начинает тратить украденные деньги. Рано или поздно убийца повторяет убийство, потому что он уже знает, как его совершить. Рано или поздно маньяк возвращается к своей идее, наркоман – к своей «ширке».
Данная зарисовка ни в коей мере не вызвана причинами политической целесообразности. Автора куда больше проблем современного коалиционного промискуитета интересует вопрос о том, кто убил Георгия Гонгадзе. Потому что, по убеждению автора, существо, замыслившее и реализовавшее это убийство не должно умереть от старости в своей постели. Александр Мороз для многих долгое время был образцом кристальной политической (хи-хи) честности. И эта аура «честности» автоматически хранила его, как жену Цезаря от всяческих подозрений. В последние дни, однако, аура померкла и это позволяет рассматривать пятна на солнце, строить гипотезы и выдвигать предположения. (Аура таки померкла, не смотря на возможные возражения насчет того, что не Мороз «кинул», а Мороза «кинули» — отодвинув от спикерства. А он уже старый и это его последний шанс. Да, поступок Мороза совершенно политически-логичен. Но вот с образом «совести» украинской политики ему все-таки придется расстаться). Однако, мы не будем сейчас строить предположений и выдвигать гипотез. Мы просто обозначим ряд вопросов, над которыми стоило бы подумать расследователям убийства Гонгадзе.
Если откинуть господствующую версию убийства Гонгадзе глупыми ментами по приказу обозлившегося Кучмы, то тогда в первую очередь стоит искать тех, кому было бы выгодно убийство Гонгадзе в сентябре 2000 года. Кто первым должен был получить политическую прибыль от скандала в связи со смертью Гонгадзе и пленками Мельниченко? Человек, жаждущий высшей власти. В первую очередь тот, кто первым не побоялся обвинить Кучму в убийстве журналиста. Первым выскочил именно Мороз. Президентом в случае импичмента Кучмы и досрочных выборов становился скорее всего именно он. Или тогдашний премьер-министр Ющенко. В принципе, у Ющенко тоже был свой «иудин день» — печально-знаменитое обращение об угрозе фашизма. Однако, по волевым качествам Виктор Андреевич на убийцу все-таки не тянет. Другие волевые личности тогдашнего политического Олимпа в случае отставки Кучмы «первого приза» не получали. Даже покойный Кравченко при всем админресурсе на президентство рассчитывать не мог. Да и уровень «иудиного дня» Ющенко и Мороза не сравним. Ющенко смалодушничал, подписал подсунутую ему бумагу, чтобы остаться премьером. Мороз провел блестящую операцию с не менее блестящим контрразведывательным обеспечением – ни одна пронырливая журналистская или политологическая морда о предстоящем парламентском перевороте до последнего момента так ничего и не разнюхала.
Подчеркнем сразу, что в этой зарисовке мы исходим из теории заговора и не принимаем во внимание возможность случайного хода событий. Начиная от «случайного» убийства Гонгадзе и заканчивая «случайным» выходом Мельниченко на Мороза. Возникает вопрос ,могли ли организаторы Гонгадзегейта и тейпгейта Мороза использовать «в темную»? Конечно, могли. Разработчик этой операции строил ее исходя из расположения и характеристик шахматных фигур на политической доске. Черный король – непопулярный президент Кучма. Белый король или ферзь – его популярный конкурент Мороз. И так далее и тому подобное вплоть до пешек. Выход Мельниченко на «честного» Мороза был вполне закономерен. Кому ж еще правду нести ,как не Морозу? Разве что Марчуку. Но он как всегда испугался чего-то и «уехал в Баден-Баден». В смысле в СНБОУ. Кстати, психологическое состояние Мороза летом 2006 года по всей видимости близко к состоянию после провала «каневской четверки». Опасное состояние жестоко «кинутого» человека. Когда уже не стихи писать тянет, а тоже «кидать», но во сто крат жестче. Итак, предположим, что Мороза использовали «в темную». Возможно, в раскладке будущей власти ему отводился даже пост того же спикера. Но все же, все же слишком большой риск, пусть даже для твердого оппозиционера Мороза вот так вот взять и поверить пленкам крайне низкого качества, неизвестно как и кем добытыми и на всю страну обвинить ее руководство в убийстве журналиста. Скорее, это было бы в стиле какого-нибудь молодого радикала, но не многоопытного Мороза. Скорее всего, Мороз все-таки знал правду. Или часть правды. Правду, скорее всего, знал кто-то еще из главных фигур этой шахматной партии. Причем, из противоположного стана. Один из ключевых моментов «дела Гонгадзе» — это совепршенно казалось бы необъяснимое перезахоронение тела журналиста с места убийства в Сухолесах в Таращанский лес. Что это было? Намек? Месть? Может быть это была неудачная попытка отбиться? Напомним, что прокучминские СМИ с самого начала «кассетного скандала» пытались сделать акцент на том, что тело было найдено в избирательном округе Мороза. Но контратака захлебнулась по объективным причинам. Но для чего, все-таки перезахоранивали труп. Почему в Таращанский лес? Почему именно так, чтобы его можно было найти и идентифицировать? Может быть, лагерю «черных» по ходу «пьесы» стал известен ее сценарий и они в спешном порядке попытались сломать ее ход? Но весьма топорно и неэффективно. И как только «черные» узнали сценарий ,записи в кабинете Кучмы прекратились. Прекратились потому, что разговоры уже шли о сценаристах и не предназначались для ушей публики.
В украинской политике все интересно закольцовано, эдакое украинское «рондо». Распад Каневской «четверки» оказался чреват распадом «оранжевой» тройки. Расследование убийства Гонгадзе началось с Мороза, началось с Майдана и, вероятно, закончится также с Морозом и также на Майдане. Единственный вывод, который весьма поверхностно и эмоционально, я уже давно для себя сделал – стариков в политике нужно убивать. Геронтократия губит Украину. У стариков слишком толстые уголовные дела, чтобы доверять им управление страной. Штирлица в конечном итоге погубило то, что он любил не только детей, но и стариков. Маразматик проФФессор Плейшнер спалил всю «малину». Профессиональные деформации наших политических «старцев» делают их не только непригодными к управлению, но и социально-опасными. Дача, клубника, рыбалка. При попытке заниматься политической деятельностью – вывоз на Чукотку в порядке поддержания популяции полярных волков. Их старческие бэкграунды и неудовлетворенные амбиции уже провоняли всю страну. Молодняк, впрочем, как показывает опыт «любых друзив»– тоже говно. Но их хоть менять проще.
Элитным старцам в нашей стране должны принадлежать дачи, клубника и рыбалка. С обязательным принудительным чтением Пушкина. Александра Сергеевича. «Борис Годунов»
«Достиг я высшей власти;
Шестой уж год я царствую спокойно.
Но счастья нет моей душе. Не так ли
Мы смолоду влюбляемся и алчем
Утех любви, но только утолим
Сердечный глад мгновенным обладаньем,
Уж, охладев, скучаем и томимся?..
Напрасно мне кудесники сулят
Дни долгие, дни власти безмятежной —
Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
Предчувствую небесный гром и горе.
Мне счастья нет. Я думал свой народ
В довольствии, во славе успокоить,
Щедротами любовь его снискать —
Но отложил пустое попеченье:
Живая власть для черни ненавистна,
Они любить умеют только мертвых.
Безумны мы, когда народный плеск
Иль ярый вопль тревожит сердце наше!
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы —
Они ж меня, беснуясь, проклинали!
Пожарный огнь их домы истребил,
Я выстроил им новые жилища.
Они ж меня пожаром упрекали!
Вот черни суд: ищи ж ее любви.
В семье моей я мнил найти отраду,
Я дочь мою мнил осчастливить браком —
Как буря, смерть уносит жениха…
И тут молва лукаво нарекает
Виновником дочернего вдовства
Меня, меня, несчастного отца!..
Кто ни умрет, я всех убийца тайный:
Я ускорил Феодора кончину,
Я отравил свою сестру царицу,
Монахиню смиренную… всё я!
Ах! чувствую: ничто не может нас
Среди мирских печалей успокоить;
Ничто, ничто… едина разве совесть.
Так, здравая, она восторжествует
Над злобою, над темной клеветою. —
Но если в ней единое пятно,
Единое, случайно завелося,
Тогда — беда! как язвой моровой
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрек,
И всe тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах…
И рад бежать, да некуда… ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.
Станислав Речинский, «ОРД»
