Вопрос: Не могу не задать модный сегодня вопрос, а где Вы были и чем занимались во время «оранжевой революции»?
Во время тех события я находился в Киеве и каждый день бывал на Майдане. Так что происходящее видел собственными глазами. Какого-либо активного участия в политическом движении противоборствующих сил я не принимал. Мою одежду не украшали атрибуты ни оранжевого, ни синего цвета и не потому, что я аполитичен. Мне импонировал энтузиазм украинского народа, но за ним уже тогда просматривались серьезные амбиции некоторых политиков. В том, что народ используют, я не сомневался ни минуты. На мой взгляд большая личная заслуга Виктора Андреевича Ющенко состоит в том, что он не поддался советам некоторых экстремистов из своего окружения и не дал повода для провокаций. Кровь не пролилась, а мы были очень близки именно к такой развязке.
Вопрос: Как сложились Ваши отношения с командой Ющенко после того, как Виктор Андреевич стал Президентом Украины? Предлагали ли Вам участие в деятельности или реорганизации правоохранительных органов Украины?
Никак не сложились. Никаких предложений от Президента Украины или его команды я не получал. Возможно это связано с тем, что Виктор Андреевич все еще не готов взять на себя ответственность за руководство «силовиками». Возможно после отравления его «соратники» не могут (не хотят) без угрызений совести смотреть в глаза профессионалу, тем более что кругленькая сумма на «безопасность» будущего Президента оказалась все же списанной.
Вопрос: Возможно стоило умерить гордыню и самому предложить имеющийся опыт новой власти?
Ваш сарказм понятен, но, к сожалению, не уместен. Я говорю «к сожалению» потому, что с точки зрения государственных интересов было бы гораздо лучше, если бы речь шла о моих амбициях, чем о неспособности главы государства трезво оценить сложившуюся ситуацию.
На протяжение года я безрезультатно пытался под разными соусами донести до Виктора Андреевича и его окружения суть того, что изложено в этом интервью, только в гораздо более лаконичном и сжатом виде. Никогда не мог подумать, что контакт гражданина Украины со своим Президентом станет настолько осложнен разного рода условностями. И это при том, что я знаком с механизмом функционирования бюрократической «кухни».
Среди нынешнего руководства Управления государственной охраны немало моих бывших коллег и подчиненных, которые имеют право и возможность воспользоваться моим опытом. Более того, им известно о моей готовности оказать содействие в решении существующих проблем. Но никто не торопится воспользоваться этим опытом. Очевидно, что вопрос не во мне, как личности. Кто я такой, в конце концов? Всего лишь бывший …
Скорее всего новой власти мой опыт и опыт подобных мне профессионалов не нужен, как оказалась ненужной вся система государственных правоохранительных органов Украины.
Вопрос: Как Вы относитесь к средствам массовой информации?
Мы живем во времена информационного бума, и игнорировать значение средств массовой информации глупо. Не все, что доносит телевидение, пресса, радио, Интернет, воспринимается позитивно. Жизнь богата явлениями, которые и не должны нам нравиться, но знать о них имеет право каждый. Одна из функций демократического государства заключается в обеспечении гражданам права доступа до любой открытой информации. Воспользуется гражданин своим правом или нет, это его дело.
В этой связи огромное значение приобретает достоверность сведений, популяризуемых через средства массовой информации. Информация является основным «рабочим телом» как для СМИ, так и правоохранительных органов. Здесь существуют параллели. Потому вопрос ответственности за предоставление ложных сведений журналистом или его издательством не менее важен, чем последствия дезинформирования руководства государства правоохранительными органами и специальными службами. Результаты разные, но принципы обращения с информацией одни и те же.
Я не журналист, а потому объясню в общих чертах, как правоохранительные органы и специальные службы страхуются от таких «проколов». Задача любого оперативного работника или следователя состоит в получении фактических данных, свидетельствующих о признаках правонарушения. Потому оперативная информация или протокол допроса имеют вид сухих сводок, а не литературных фантазий (такая информация отбрасывается сразу как мусор). Этому учат в специальных учебных заведениях еще на начальной стадии обучения. Затем информацию тщательно проверяют через другие возможности (источники). Только сведения, достоверность которых не подлежит сомнению, обобщаются, подвергаются анализу (порой этим занимаются целые специальные аналитические подразделения), служат основанием для каких-либо выводов и конкретных действий. Но и при этом никто не застрахован от ошибки. Велико значение человеческого фактора. Потому в СССР (мне не с чем больше сравнивать) существовала жесткая и тщательно продуманная система отбора кадров в армию, специальные службы и правоохранительные органы. Процесс воспитания и обучения, в том числе самообучения, носил постоянный контролируемый характер. Рост по службе был напрямую связан с результатами профессиональной деятельности. Быть хорошим парнем, кумом, другом, сватом было недостаточно. Требовались объективные показатели. Конечно же, встречались исключения. Но на то это и «исключения», чтобы такие случаи не могли влиять на результаты работы всей системы в целом. К сожалению, сегодня надежность и эффективность нашей правоохранительной системы оставляет желать лучшего. То же наблюдается и в журналистике.
В информационное пространство сливается все, что только может быть похоже на правду или содержать признаки сенсации. Информация стала товаром, которым торгуют налево и направо, не утруждая себя проверкой достоверности или анализом возможных последствий. Верх взял кастрированный принцип: «Я имею право говорить (писать) все, что думаю…». Многие забыли вторую часть этого выражения: «… если это не противоречит интересам других.» Журналисты не боги и не судьи, чтобы решать судьбы людей, определяя кто прав, а кто виноват. Оперработник тоже не имеет на это права. В демократическом обществе это исключительная функция судов.
Напомню, что в государственной системе правоохранительных органов существует служебная тайна, воинские уставы, ведомственный, межведомственный, президентский, парламентский и общественный контроль. О недостатках в работе правоохранительных органов постоянно пишется и заявляется на всех уровнях. Мы, в конце концов, сами говорим о том, что система несовершенна. Что же происходит в СМИ? Любой вопрос народного депутата, Президента Украины, министра обзывается посягательством государства на демократические свободы вообще и «свободу слова» в частности. Можно подумать, что журналисты не живут в этом же государстве, и на них законы Украины не распространяются. «Свобода слова» — достояние всех, в том числе государственных чиновников, а не только избранной касты «журналистов».
Хотите пример? Что-то давно я не обращался к творчеству Л.Фросевича.
Вопрос: Хочу, но вначале ответьте, почему Вы так не любите этого журналиста?
Боже упаси. Я слишком дорожу этим понятием, чтобы распространять его на кого-либо, кроме близких мне людей. Я люблю своих детей, жену, мать, брата (очередность не важна). Фросевич не имеет к этому перечню никакого отношения. Он даже не «брат во Христе». Это вовсе не означает, что меня ничего не связывает с другими гражданами Украины. Существует чувство симпатии, уважения, доверия, дружеские отношения, служебные и т. д. Но все это точно не любовь. Так что не люблю я не только Леонида Борисовича. И вообще, мое отношение к этому журналисту не носит личностный характер. Я воспринимаю Фросевича как явление. На примере его служебной (слово «профессиональной» на мой взгляд здесь не уместно) деятельности легко проследить все, о чем я говорил выше.
Судите сами. В мае 2005 года издана и презентована широкой читательской аудитории книга «Туринська шахівниця». В форме так называемого «журналистского расследования» (?) предлагается версия истории торговли оружием на Украине. В своем обращении к читателям г-н Фросевич пишет: «Как указывает американский исследователь журналистики Джон Уллмен, «успех многих расследований, в том числе журналистских, зависит от того, что в конце-концов появляется кто-то такой, кто хочет изложить репортеру всю правду». И мне такую правду рассказывали… Во время расследования понимал: важно услышать мнение многих, сопоставить факты. А главное – придерживаться объективности. Именно она поможет отыскать истину, показать интересы фигурантов и заинтересованных лиц.»
Что и сказать, намерения Леонида Борисовича звучат красиво, особенно по поводу правды, но никак не подкреплены практическими действиями. Нельзя не согласиться с посылкой автора о том, что: «…каждое серьезное журналистское расследование требует много времени, ведь необходимо искать выход на так называемые хорошо информированные источники, офицеров специальных служб, брать комментарии у специалистов, словом, встречаться со многими компетентными людьми.» (Стр.25)
Из этого следует, что автор книги руководствовался мнением «хорошо информированных источников» и специалистов, которые определили глубину и достоверность этого расследования. Среди них назван полковник СБУ Кулиш Владимир Петрович. В чем именно заключалась роль этого человека в связи с рассматриваемой темой известно сравнительно небольшому кругу лиц. Надеюсь, что мое интервью позволит читателю приобщиться к этому кругу и оценить вклад Владимира Петровича по заслугам.
Объективности ради, начну с характеристики самого Л.Фросевича: «Благодаря таким, как Владимир Кулиш, в 1992 – 1994 годах наша спецслужба вывела на чистую воду Стрешинского, а главное – был выявлен и перекрыт канал тайной перевалки автоматов, пулеметов, снарядов, мин и другой смертоносной продукции в “гарячие точки” – туда, где шла война и гибли люди. Впрочем, кстати будет высказывание профессионального разведчика времен СССР Леонида Шебаршына о том, что последнюю точку в операции все же таки ставит кто-то один, хотя и аккумулирует труд многих, а то и всей разведки как единого организма. В оперативном деле “Стратег” такую точку поставил именно Кулиш.»
Уточню, что под «Стратегом» подразумевается Д.Стрешинский. Что и говорить, факт знакомства Леонида Борисовича с воспоминаниями Л.Шебаршына заслуживает уважения. Только неувязочка получается: чекист имел ввиду органы разведки СССР, а не деятельность украинского военного контрразведчика Кулиша спустя годы после распада Союза. Вряд ли стоит «притягивать за уши» мнение уважаемого человека к оценке вклада Кулиша в «оружейное дело». Это некорректно по отношению к Шебаршыну, истории и тем профессионалам, которые отдавали свою жизнь за государственные интересы и национальные идеалы. Тем более, что сам Кулиш придерживается на этот счет совершенно иной точки зрения: «По окончанию срока давности оно (уголовное дело) было прекращено. Я жалею, что мы не смогли поставить жирную точку в этом деле, тоесть запроторить Стратега в тюрьму.» (Стр. 215)
Начинающим журналистам-пинкертонам следует знать, что оперативное дело считается успешным в случае, если его реализация предотвратила наступление негативных последствий. Легализованные материалы оперативных проверок СБУ, других правоохранительных органов ложатся в основу уголовных дел, завершающихся приговором суда. Прекращение уголовного дела по «истечению срока давности» свидетельствует о низкой квалификации оперработника. Одних «сожалений» по этому поводу не достаточно. Отсюда следует элементарный вывод: либо в действиях Стрешинского не было состава преступления и СБУ преследовала Стратега по иным причинам; либо Кулиш не смог собрать достаточных доказательств его противоправной деятельности. И в первом и во втором случае оценка Кулишу и его коллегам одна – «неуд».
Зачем же было в нарушение закона затевать уголовное преследование без достаточных доказательств? Обратимся к истории. Возбуждение уголовных дел по фактам и конкретным лицам всегда использовалось спецслужбами в качестве завуалированного и надежного способа влияния на интересующие процессы (людей) с целью достижения конкретных результатов. Примерами современной истории подобной «деятельности» СБУ могут служить оперативные и уголовные дела на Сухина, Стрешинского, Паливоду, Шмелева, Олейника и многих других граждан Украины. Дела эти ничем, кроме ущерба людям и государству не закончились, но в выгодном для руководства СБУ плане повлияли на позицию Президента Украины, министра обороны, других должностных лиц, развитие в стране политических и экономических процессов.
В.Кулиш является орудием именно такой системы. И оценками этого специалиста пользовался г-н Фросевич при написании своей книги. Несоответствие роли Кулиша, как эксперта, мотивам его советов очевидно. Не удивительно, что такое положение полностью устраивало как Фросевича, так и Кулиша. В подтверждение предлагаю обратиться к статье М.Мазура в газете «День»: «Как отметил полковник-контрразведчик Владимир Кулиш, комментируя по просьбе корреспондента «Дня» выход книги, такие расследования вне всякого сомнения нужны, поскольку в адрес Украины очень часто звучат всевозможные обвинения, очень часто — голословные, а эта книга — уже через много лет — позволяет расставить все точки над «и». («День», №117 от 5 июля 2005 г.)
Ну как не вспомнить Ивана Андреевича Крылова «…Кукушка хвалит журавля затем, что хвалит он кукушку». По понятным причинам я не стал для Фросевича «хорошо информированным и компетентным офицером специальной службы». Данное обстоятельство можно отнести к праву Автора самому выбирать источник интересующей его информации. Но ни г-н Фросевич, ни Е.Марчук, ни В.Кулиш не станут отрицать участие в этом деле одного из руководителей Службы безопасности Президента Украины и начальника Управления специальных операций В.Паливоды. Тем более, что это обстоятельство признано итальянским судом, а Фросевич посвятил мне в своей книге целый раздел «Леонид Кучма против Управления специальных операций». При этом Леонид Борисович берется утверждать, что главное для него – придерживаться объективности, так как только она поможет отыскать истину, показать роль фигурантов и заинтересованных лиц. («День», 4 июля 2005 г.).
Мне понятен соблазн журналиста клеймить позором корумпированых чиновников и изобличать расхитителей государственной собственности. Тем более, что жизнь дает тому достаточно примеров. В этом можно усмотреть одно из назначений журналиста. Но не всегда желаемое следует выдавать за действительное. Слово – палка о двух концах. С одной стороны ее, — «правда», с другой – «клевета».
Должен напомнить, что речь идет не о моих личных симпатиях, приятельских или дружеских отношениях, а соблюдении государственных интересов. Была ли Украина заинтересована в оружейных сделках с компанией «Глобал…»? Даже непримиримый борец со Стратегом В.Кулиш в книге «Туринская шахматная доска» отвечает на этот вопрос однозначно:
“- На протяжение 1992-1993 годов Стрешинскому удалось реализовать в Украине три контракта. Поступили ли деньги в казну от этих договоров?
— Да. Государство получило около 17 миллионов доларов.» (Стр. 287)
В чем же проблема, может государству мешали эти миллионы и потому СБУ противилось их поступлению на Украину? По этому поводу существует мнение главы государства. Фросевич сам ссылается на показания Кравчука, данные Леонидом Макаровичем в ходе судебного слушания (конец 1997 г.) по моему уголовному делу: «Позиция первого президента Украины относительно продажи оружия была такой: это надо было делать, поскольку казна страны нуждалась в валюте.» (Стр.113)
А теперь несколько слов о мотивах. Против<SPAN style=”FONT-SIZE: 12pt; FONT-FAMILY: Arial; mso-an
